Я кивнул. Вспомнил, как сдавал «блэкберри» на входе в Бостонское отделение ФБР, и не один раз, а дважды.
— Теперь уже и у меня начинается паранойя, — сказал я.
— В любом случае, ты абсолютно прав насчет китайских подделок. Да, если покупать их через Интернет, меньше риск засветиться. Но есть и еще одна причина, поважнее. Об этом только самые крутые бандиты знают. IMEI. Электронный серийный номер. Он есть у любого телефона, даже у «ноклы». Но бандиты берут «Шэньчжень спешиал», потому что тогда их гораздо труднее отследить.
— Почему это?
— Когда у ФБР есть серийный номер настоящей «нокии», им всего-то и нужно что позвонить в Финляндию, и им скажут, где продан телефон. А вот эта вот красота совсем другое дело — кому ты про нее звонить будешь, на какую-то неизвестную фабрику в Шэньчжене? Там и по-английски-то никто не говорит и никакого учета не ведут наверняка, да и просто трубку, скорее всего, никто не возьмет. Вот и ищи.
— Значит, эти ребята — профи, — сказал я.
Он ответил:
— Держи свой «блэкберри». Чист, как слеза младенца.
— Спасибо, — сказал я. — Но лучше поставь этот жучок обратно. Только сначала разряди ему батарейку. Пусть умрет естественной смертью минут так через пятнадцать-двадцать.
Он кивнул.
— Тогда они не догадаются, что ты ее нашел.
— Вот именно. Пусть лучше меня недооценивают.
Когда я снова сел в «дефендер», мой мобильный зазвонил.
— Я все ждала, что ты позвонишь, — сказала Диана.
— Мой «блэкберри» был временно отключен.
— Ты не видел, что я тебе отправила?
— А что ты отправила?
— Фотографию нашего похитителя, — ответила она.
8
Городок Пайн-Ридж в штате Нью-Хэмпшир (1260 жителей) располагал полицейским подразделением в составе двух человек на полной ставке, двух человек на полставки и начальника полиции. Джейсон Кент, новичок, нерешительно вошел в кабинет начальника.
— Шеф?
— Сэм Дюпуи уже несколько раз звонил, — сказал начальник, Уолтер Новицкий. — Что-то там у него чешется по поводу олдерсоновского дома. Собака, что ли, у него убежала. Я толком не понял. Но говорит, там, похоже, какие-то работы ведутся без разрешения и бог знает что еще.
— Хотите, чтобы я съездил и поговорил с мистером Дюпуи?
— Просто зайди к Олдерсону и погляди, как там и что.
— Я думал, там никто из Олдерсонов уже и не бывает.
— Сэм говорит, у них там какой-то сторож, что ли, работает.
Я кликнул на Дианино письмо и стал ждать, пока откроется вложение. Фотография. Еле-еле можно разглядеть затылок и плечи. Почему же Диана так уверена, что это тот, кто нам нужен?
Я всмотрелся повнимательнее и увидел что-то похожее на подголовник кресла в машине. Фото сделано с заднего сиденья.
Плечи мужчины поднимались гораздо выше подголовника. Голова явно выбрита. И значительную часть головы и шеи занимало какое-то пятно. Приглядевшись, я понял — татуировка. Контурный рисунок, очень подробный. Стилизованные перья, острый клюв, уши торчком. Кажется, сова с большими, свирепо глядящими глазами.
«У этого парня глаза на затылке…»
Когда Маурисио Перрейра пробормотал эти слова, я решил, что он хочет сказать: он, мол, все видит и слышит, у него везде осведомители, я не могу назвать тебе имя — я его боюсь.
Он и правда боялся. Но про глаза на затылке — это была не метафора. У этого парня и в самом деле на затылке глаза.
Диана ответила после первого же звонка.
— Кто фотографировал? — спросил я.
— Алекса Маркус. Это с ее айфона, снято в два тридцать шесть ночи — в ту ночь, когда она пропала.
— Сова какая-то.
— Да. Татуировка на голове и на шее, должно быть, и на спине еще.
— Ты, наверное, уже проверила по НЦКИ, — сказал я.
Национальный центр криминальной информации — компьютерная база данных о преступлениях, расследованных ФБР. Ее используют все полицейские подразделения и другие органы правопорядка в стране.
— Само собой. Ничего похожего.
— А есть какая-нибудь всеобщая база данных по уголовным татуировкам?
— Должна бы быть, но нету. Я разослала фотографию семидесяти пяти нашим атташе по правовым вопросам по всему миру. Попросила пробить в местных правоохранительных органах. Может быть, повезет.
— Может быть, — с сомнением отозвался я. — Надо думать, парня с совой на затылке должны были запомнить.
— Это как-то глупо. А совы считаются мудрыми птицами.
— Тут дело не в мудрости, а в том, чтобы запугать. В некоторых культурах сова — символ смерти. Дурное предзнаменование. Предвещает смерть.