– Ничего страшного, – говорю я. Думаю положить ладонь ей на руку, чтобы приободрить, но не успеваю: она уходит, чтобы догнать мужа.
В помещении остаюсь только я и эхо последних слов. Которые весьма далеки от истины.
Потому что мне страшно. Слова Ариэля, дребезжа, крутятся у меня в голове. Зловещее предупреждение.
«Вы в опасности».
4
Брук
Солнце как раз начинает садиться, когда я выхожу из своего простенького бунгало в зоне «Коралл», которое Фредерик, собственник курорта, неохотно согласился сдать мне по такой же низкой цене, что и персоналу, в обмен на несколько рекламных постов. Я иду по дорожке, ведущей к улице, где припаркован мой байк, как вдруг меня останавливает чей-то окрик.
– Эй!
Голос незнакомый, и я оборачиваюсь и делаю резкий вдох, когда понимаю, кто это. Девушка, та самая, что, похоже, хотела подойти ко мне в ресторане утром. Я потом видела ее на занятии у Касс. Она стоит неподалеку от входа в мое бунгало, как будто ждала меня.
– О, привет, – говорю я, быстро справившись с удивлением, и наклеиваю на лицо деланную улыбку, с которой обычно появляюсь в соцсетях.
– Ты Брук, да? – спрашивает она. Она такая худенькая, что, кажется, ее может снести сильным ветром, а глаза смотрят так же широко и любопытно, как и утром. Но голос у нее тверже, чем я ожидала; в ней чувствуется спокойная уверенность.
Я выжидающе киваю. Наверняка она из моих ярых фанатов и хочет попросить меня сделать с ней селфи без свидетелей. Так меньше шансов получить отказ. Но своим следующим вопросом она застает меня врасплох, и улыбка соскальзывает у меня с лица.
– Ты ведь здесь уже две недели?
– Вроде да, – осторожно говорю я. – Где-то так.
Я вспоминаю, что именно я постила. В самом начале я выложила в Тикток видео, как еду с причала на курорт на туктуке. Но все равно странновато, что она точно знает, сколько я уже здесь нахожусь.
Она кивает.
– Значит, тебя тут не было, когда с утеса Кхрум-Яй упала та девушка?
Я удивленно моргаю. Я совсем не ожидала такого вопроса, ведь я приняла ее за оголтелую подписчицу, которая просто хочет излить восторги по поводу моих блогов.
Конечно, я об этом слышала. За несколько дней до моего приезда одна девушка упала с Кхрум-Яй, самой высокой точки на острове. Ей был двадцать один год, как и мне. Во всех заметках, которые я видела – а нашла я их потому, что поставила в Гугле уведомление о новостях, где упоминается Санг, – говорилось, что та девушка, Джасинта, пошла утром на Кхрум-Яй одна, упала и разбилась насмерть. Из соображений конфиденциальности ни в одной из статей не указали ее фамилию, но зато разместили фото. Круглое улыбающееся лицо в обрамлении каштановых кудрей. Нос усыпан веснушками, и из-за отсутствия макияжа она выглядит на несколько лет моложе.
Полиция Санга постановила, что смерть Джасинты – несчастный случай. Она подошла слишком близко к краю утеса. Может, ее что-то напугало, а может, она просто оступилась. Как бы там ни было, она упала в каменистую расщелину, где потом и нашли ее искалеченное тело.
Когда я приехала, рассказы вполголоса о ее смерти ходили по курорту, как подводные течения. Работники потихоньку обсуждали это на тайском, и я бы даже не догадалась, о чем они перешептываются, если бы не внезапные паузы, которые они делали, когда силились выговорить по слогам имя Джасинты.
Но откуда эта девушка знает о происшествии? Не то чтобы оно попало в международные новости. Она что, собирает информацию об острове так же скрупулезно, как и я? И если да, то зачем?
– Нет, – помолчав, отвечаю я осторожно. – Я ее не знала. А почему ты спрашиваешь?
Она делает глубокий вдох, как будто раздумывая, что сказать.
– Я понимаю, как это прозвучит, и вообще, мы с тобой даже не знакомы, но я думаю, что ее смерть не была случайной. Думаю, есть еще кое-что…
Раздавшийся откуда-то сзади голос полностью заглушает остальные ее слова.
– Люси!
Мы одновременно оборачиваемся и видим крупного парня с обнаженным торсом и разрисованным зеленой неоновой краской лицом, который вразвалку направляется к нам в сопровождении еще нескольких ребят.
– Мы идем посидеть в «Тики-Палмс» перед вечеринкой, – продолжает он, видимо, не замечая, что мы разговариваем, а может, просто не придавая этому значения. – Пошли с нами.
Девушка – ее, очевидно, зовут Люси – открывает рот, чтобы отказаться, но не успевает.
– Не-а, – говорит парень. – Никаких отговорок. Ты на отдыхе. Ты должна веселиться, и я назначаю себя организатором твоего веселья. – Он меняет тон на шутливо-официальный, будто изображая полицейского: – Пройдемте с нами, мэм.