Он облапал руками мою грудь, сжимая ее так сильно, что я взвизгнула. Он щипал мои соски, а потом я почувствовала на себе его рот, он сосал долго и сильно. Потом он резко оторвался, и я почувствовала его горячее дыхание у себя возле уха.
— Я люблю тебя, Бруклин, — сказал он, и меня затошнило от страха и отвращения.
Я почувствовала, как его рука скользнула вниз по моему животу мне между ног. Я отчаянно пыталась сжать их, елозя бедрами со стороны в сторону, но все, чего я добилась, — это помогла Кэлу быстрее снять с меня шорты. Мои трусики тут же последовали за ними, и я закричала изо всех сил. Мой язык был слабым и тяжелым, но я все равно кричала, пока чья-то рука не зажала крепко мне рот, заглушив мои крики о помощи.
— Кто хочет первым любить Бруклин? — спросил Кэл.
Я яростно затрясла головой, заерзала телом и неистово натянула веревки на запястьях.
— Ну, Бруклин, — сказал Кэл. — Это бесполезно. Почему бы тебе просто не насладиться этим? Ты же этого хотела, помнишь? Это же ты все вынюхивала, пытаясь разузнать о нашей лиге. Мы поняли, что ты безумно хочешь этого, так что вот твой шанс.
Я почувствовала, как две пары рук развели мои бедра, а еще одна прикоснулась ко мне между ног.
— Давайте заставим ее кончить.
Новый голос, и тоже знакомый.
— Это великодушно, — сказал Тим.
— Ну, если они кончают, это не изнасилование, — ответил голос, и парни рассмеялись.
Паркер! Это голос Паркера!
Я поняла, что их трое и у меня нет шансов. Ко мне понемногу возвращалась ясность ума, и я вспомнила начало года, мой нелепый план мести, а затем прощение, которое пришло, когда я осознала, что не должна жертвовать собой, что Бэт не хотела бы этого. Я научилась прощать себя, двигаться дальше, снова обрела мир, защищая девочек в школе. А сейчас я в ловушке и скоро буду изнасилована, я уверена, что не выдержу этого, и ужас вызвал во мне первобытные инстинкты. Я изо всех сил укусила руку, зажимавшую мне рот, прокусив кожу.
— Гребаная сука! — заорал Паркер.
— Стой! — сказал Кэл, и я услышала шлепок.
Я в первый раз полностью открыла глаза, хотя это было больно. Кэл держал Паркера за запястье, занесенное над моим лицом.
— Хочешь оставить следы? — зашипел Кэл.
— Она, блядь, пустила мне кровь, чувак! — заорал Паркер.
— Так иди, перебинтуй, — ответил Кэл. Он посмотрел на меня. — Кто-то хочет еще одну дозу? — спросил он, продолжая щупать меня между ног.
Я затрясла головой, чувствуя, как слезы покатились по лицу. Они затекли мне в уши, мешая слышать.
— Я думаю, да, — сказал Кэл, всовывая в меня свой палец и высовывая его. Он посмотрел на Тима, который отпустил мою левую ногу и исчез из комнаты.
Я тут же сжала ноги, пытаясь обездвижить руку Кэла.
Кэл терпеливо вздохнул.
— Бруклин, раздвинь ноги.
— Иди на хуй, — прошипела я.
Кэл запрыгнул на меня и схватил мое лицо руками. Он сжал его так сильно, что я боялась, что он раздавит мой череп.
— Ну, нет, смотри, вот что я буду делать с тобой. Часами. А потом Тим будет делать это. А потом Паркер. Часами, пока ты не будешь использована как маленькая шлюшка. А знаешь, что самое смешное? Ты ничего не будешь помнить.
Я глубоко вдохнула и снова закричала, пока не почувствовала, как пальцы обхватили мою шею.
— Заорешь — и я оторву тебе башку к чертовой матери, — предупредил Кэл.
Я сглотнула или, по крайней мере, попыталась, и Кэл принял это за знак согласия.
Тим вернулся и склонился над моим лицом.
— Не доверяю я этому дерьмовому экстези, Кэл. Я говорил тебе с самого начала.
— Что это? — спросил Кэл.
— Это называется бычок или как-то так. По крайней мере, так сказал тот парень, — ответил Тим. — Оно должно стирать память.
— Где ты это взял?
— Неважно. Суть в том, что я не хочу рисковать с ней. Она принимает это или я ухожу.
Кэл пожал плечами и приподнял мою голову, а я боролась изо всех сил, лягалась ногами и барахталась из стороны в сторону. Но он был слишком силен и, в конце концов, зажал мое лицо своими огромными руками, держа меня неподвижно, пока Тим засовывал мне в рот таблетку. Они заставили меня выпить воды, я закашлялась и выплюнула половину себе на щеки и шею. Но им удалось заставить меня проглотить таблетку, и я заплакала от страха и разочарования от осознания того факта, что она сделает со мной и что они сделают со мной. Через несколько минут я отключусь и буду абсолютно беззащитна перед их сексуальными нападками.
— Не плачь, Бруклин, — сказал Кэл. — Мы все любим тебя. И мы скоро продемонстрируем тебе это. Мы даже сначала дадим тебе кончить. Вот как сильно мы тебя любим.