Грэтхен съежилась.
— Я этого не понимаю. Его горячность заставила тебя трястись или что-то подобное?
Я засмеялась.
— Нет. Он заставил меня смахнуть тетрадь на пол, и когда я наклонилась, чтобы поднять ее, я ударилась головой.
— Как неловко, — посочувствовала Грэтхен.
— Да, у меня, кажется, есть способность делать неловкие вещи рядом с ним. Я не знаю, почему он делает меня настолько легкомысленной и глупой.
— Потому что ты хочешь переспать с ним, — ответила Грэтхен. — И теперь я полностью понимаю почему.
Она вновь повернулась в его сторону.
— Он фу…
— Бее! — крикнула я. — Не произноси это слово здесь!
— Боже мой, — сказала Грэтхен. — Все равно. Он чертовски горяч. Ты рада? Сейчас иди туда и поговори с ним.
— Ты просто заблуждаешься, — ответила я и ушла на кухню.
Терри и я с тех пор наладили наши хрупкие отношения. Он принес извинения за тот первый вечер, когда орал на меня и сжег мой заказ. И за сообщение менеджеру, чтобы тот уволил меня. Тем вечером после работы он предложил мне выпить, и когда я сказала, что мне только восемнадцать лет, он спросил: «И что?».
— Я не знаю, — ответила я. — Может быть, это незаконно или что-то подобное.
— Это незаконно только в том случае, если поймают, — объяснил он, и я знала, что он плохиш. Я бы держалась подальше от него и его десяти татуировок.
— Райт! — закричал Терри, когда я проходила через дверь на кухню. — Тащи свой тощий зад сюда и забери свои гребаные заказы! Ты занимаешь много места на полках.
Я отсалютовала ему и схватила поднос, аккуратно складывая все мои заказы для трех столиков, включая заказ Грэтхен.
Я прошла через свою секцию, разнося еду людям, которые выглядели искренне шокированными и восторженными. Я задавалась вопросом, вела ли я себя так в ресторанах, не зная об этом: шокированная и восторженная от вида своей тарелки, как будто не ожидала ее увидеть. В конце концов, я была в чертовом ресторане.
Люди были так глупы.
— Его зовут Райан, — произнесла Грэтхен, когда я подошла с салатом.
— Я знаю. Они делают перекличку в классе. Но откуда ты знаешь?
— Я подслушала, как его младшая сестра выкрикнула его имя, — ответила она, ухмыляясь.
— Грэтхен, оставь его в покое, — сказала я.
Подруга взяла вилку и попробовала салат. Я ждала, когда она попробует, затем я спросила, что еще ей нужно.
— Номер телефона Райана, — ответила она с совершенно невозмутимым видом.
Я послала ей спокойный взгляд.
— Эй, если ты не собираешься стрелять, это сделаю я.
— Я так не думаю, — ответила я и посмотрела на Райана через плечо. Он заметил меня, и я наблюдала, как он оценивал меня взглядом. Я не ощущала себя грязной или вульгарной, как тогда, когда так делал Кэл, и тут же почувствовала себя героиней любовного романа.
Райан делал это открыто, будто хотел, чтобы я увидела, как он это делает, и я не знала, как реагировать. Я была прогрессивной женщиной, живущей в прогрессивном мире. Разве я не должна чувствовать себя оскорбленной? Я не вещь, мудак!
Но я не могла притворяться обиженной. Я была польщена, и улыбнулась ему, хотя знала, что это было ошибкой. Он ухмыльнулся в ответ, и начались неприятности. Прямо там, в тот самый момент. Мне бы повернуться и пойти прочь. Но я этого не сделала. Я улыбнулась, и в этот миг мой простой план преследовать Кэла, сделать ему больно, заставить его заплатить, стал еще более запутанным.
ГЛАВА 4
Неделя в школе прошла очень быстро. Я достигла небольшого прогресса с Кэлом, но с Люси все обстояло куда сложнее. Я думала, что смогу подружиться с ней, но она оставалась закрытой. Она выделялась среди других одноклассников, всегда меня приветствовала, спрашивала, как дела на работе, но это были ничего не значащие вопросы, которые держали меня на расстоянии. К пятнице я подумала, что у нее есть какие-то ужасающие тайны. Не знаю, почему, но я хотела их узнать. Я говорила себе не ввязываться в чьи-то проблемы. У меня хватало собственных. Я не могла быть группой поддержки для команды, состоящей из жертв.
Кэл тоже разочаровывал. Как бы сильно я не старалась быть очаровательной и милой, он не реагировал. Продолжал держаться от меня на расстоянии, снова и снова, удивляя меня в коридоре между классами своими «Привет» или «Классный топ, Бруклин». Я знала, он делает это специально, заставляет меня думать, что у меня был шанс, и что я буду работать, чтобы приблизиться к нему. Я была убеждена, он хотел, чтобы я сблизилась с ним. Я несколько раз ловила его в классе за тем, что он откровенно пялился на меня. Это был взгляд хищника, будто он стремился заклеймить меня, сделать своей.