Они связали ветви при помощи коры: получилось грубо, но достаточно надежно. Потом нашли два небольших упавших дерева и соорудили из них нечто вроде киля, чтобы плот не переворачивался.
Я! — показала на себя Шила и продемонстрировала, как она станет толкать плот.
Сначала нужно было привыкнуть. Айпану понравилось сидеть на плоту, пока тот находился в кустах. Очевидно, шимпанзе не догадался, для какой цели они его строили. Айпан растянулся на палубе и принялся смотреть вверх, на кроны деревьев, колышущиеся под легким, теплым ветром.
Затем после очередного обоюдного поглаживания парочка перенесла свое неуклюжее сооружение к реке. В небе было полно птиц, но флайера они не заметили.
Они торопились. Айпан начал было паниковать, когда Леон попытался заставить его ступить на плот, спущенный на воду, но Леон постарался вызвать приятные воспоминания и таким образом успокоить бешено заколотившееся сердце шимпанзе.
Айпан осторожно присел на плот. Шила оттолкнулась от берега.
Еще немного, и течение реки подхватило плот и понесло вперед. Айпан встревожился.
Леон заставил его закрыть глаза. Дыхание шимпанзе стало ровнее, но беспокойство волна за волной накатывало на разум обезьяны. Иногда Леону казалось, что в мозгу Айпана молнией вспыхивает страх. Покачивание плота отвлекало шимпанзе; один раз он раскрыл глаза, когда проплывающее мимо бревно ударило в плот, однако пугающий вид бегущей воды заставил его зажмуриться.
Леону хотелось помочь Шиле, но сердце Айпана так отчаянно билось, что на шимпанзе в любой момент могло накатить безумие. Леону не удавалось даже следить за тем, продвигается ли плот к противоположному берегу. Ему оставалось затаиться и ждать, когда Келли доставит их на место.
Она тяжело дышала, стараясь справиться с течением. Брызги часто попадали на Айпана, тот вздрагивал, вскрикивал и начинал сучить ногами, словно готовясь к бегству.
Неожиданно плот сильно тряхнуло. Стон Шилы перешел в вопль, и Леон почувствовал, как их суденышко завертело течением. Айпан пришел в ужас…
Шимпанзе неловко вскочил. Открыл глаза.
Кругом кипела вода, плот раскачивался. Шимпанзе посмотрел вниз и увидел, что ветки начинают расходиться в стороны. Это была настоящая паника. Леон попытался успокоить шимпанзе, но ужас был слишком силен.
Шила отчаянно пыталась нагнать плот, но утлое суденышко набирало скорость. Леон заставил Айпана смотреть на противоположный берег, однако шимп принялся пронзительно визжать и ползать по плоту в поисках безопасного места.
Кора начала лопаться, ветви расходились все сильнее, холодная вода залила палубу. Айпан взвыл. Он метнулся в сторону, упал, перекатился и снова вскочил.
Леон понимал, что больше не может контролировать шимпанзе. Теперь он надеялся лишь на то, чтобы взять власть над телом в самый решительный момент. Плот развалился на две части, и половина, на которой находился шимпанзе, медленно переместилась влево. Айпан попытался отойти подальше от края, и Леон заставил его сделать еще один шаг, вынудил обезьяну спрыгнуть с палубы в воду — в сторону далекого берега.
Новая, еще более сильная волна паники охватила шимпанзе. Леон не мешал ему бить руками и ногами, стараясь помочь в нужный момент. В отличие от Айпана, Леон умел плавать.
Бессмысленное барахтанье все же помогало Айпану держать голову над водой. Он даже немного продвинулся вперед. Леон сосредоточил все свое внимание на контроле конвульсивных движений обезьяны; вдруг рядом оказалась Шила, рот ее был широко раскрыт.
Она схватила друга за шиворот и подтолкнула в сторону берега. Айпан попытался вцепиться в нее, но Шила сильно ударила его в челюсть. Затем снова потащила его к берегу.
Айпан был ошеломлен. Это дало Леону возможность заставить примата ритмично бить по воде ногами. Он забыл обо всем, сконцентрировавшись лишь на дыхании и движениях… Казалось, прошла вечность, когда он наконец почувствовал под ногами камешки. На скалистый берег Айпан выполз сам.
Леон позволил шимпу пуститься в пляс, чтобы тот побыстрее согрелся. Следом за ним из воды выбралась мокрая, дрожащая Шила, и Айпан едва не задушил ее в благодарных объятиях.
Идти было тяжкой работой, а у Айпана совсем не осталось сил.
Леон старался заставить шимпа пройти как можно дальше, но теперь им часто приходилось спускаться в глубокие овраги — некоторые было весьма трудно преодолеть. Они спотыкались, сползали вниз, потом снова взбирались вверх, иногда им приходилось буквально карабкаться по склону. Время от времени шимпы находили звериные тропы, что несколько облегчало им жизнь.
Айпан часто останавливался, чтобы раздобыть еды или просто посмотреть вперед. В его затуманенном разуме пульсировали странные эмоции.
Шимпанзе плохо приспособлены для решения проблем, требующих длительных промежутков времени. Они медленно продвигались вперед. Спустилась ночь, и им пришлось забраться на дерево, попутно обрывая фрукты.
Айпан спал, но Леону так и не удалось задремать.
Их жизнь подвергалась точно такому же риску, как и жизнь шимпанзе, но для спящих разумов, в которых обитали они с Келли, подобное существование было привычным. Для шимпанзе лесная ночь напоминала тихий дождь, несущий информацию, которую они перерабатывали даже во сне. Их разум воспринимал самые разнообразные звуки и продолжал отдыхать.
Леон не знал, как отличить приближение опасности, поэтому вздрагивал от любого шороха и треска сучьев, ему казалось, что враг на цыпочках подкрадывается к нему. Наконец сон сморил и его.
Первые же лучи солнца разбудили Леона, и он увидел рядом с собой змею, которая, словно зеленая веревка, свернулась вокруг свисающей ветки, готовясь к атаке. Змея смотрела на него, и Леон напрягся. В этот момент проснулся Айпан. Он сразу заметил змею, однако, вопреки опасениям Леона, не стал дергаться.