Она вздрогнула, услышав «Ди». Снова закрыла лицо руками, задыхаясь от вырвавшихся рыданий, а он сидел на стуле, не в силах ни утешить ее, ни встать и уйти. Он молчал, кусая губу, бегая глазами по комнате, но это не успокаивало. Рыдания били по нервам.
Он положил руку на ее плечо, но она скинула ее. В душе зашевелился червь сомнения. Она больше не могла контролировать себя, рыдания стали беззвучными. Сердце не выдержало.
Шериф ударил ладонью по колену:
- Хватит! Жив твой Алекс.
Диана мгновенно смолкла, обернувшись к нему с расширенными глазами.
- К… как… жив?
- Жив. - Подтвердил шериф. - Только уезжает сегодня из города.
- Дядя! - она выпрыгнула из кровати, босыми ногами на холодный пол, хватая его за руки. В глазах светилась только одна безумная мысль. - Дядя!
- Зачем он тебе? - нахмурив брови, спросил он. - Он сбежал, бросил тебя.
- Дядя, мне все равно! Он ЖИВ! Понимаешьь это?! Жив…
Уайтекер вздохнул и махнул рукой, вставая со стула.
- Одевайся, - велел он, направляясь к дввери.
-
Автобус уже час катился по ровному полотну дороги. В салоне было тепло, и меня уже давно клонило в сон. Этому помогало и однообразное мелькание деревьев за окном. А тут еще эта бабулька напротив вытащила кулек домашних пирожков… В животе так заурчало, что мне стало жутко стыдно и я быстренько отвернулся к окну. Признаюсь, в душе у меня теплилась надежда, что она даст мне хоть один из них, но этого не случилось.
Время превратилось в ватное марево и упорно сопротивлялось продвижению вперед. И было очень странно, когда сквозь дрему стал пробиваться противный, как звук бормашинки, вой полицейской сирены. Он подкрадывался все ближе, пока не начал бить по перепонкам. Я закрыл глаза и скрипнул зубами, кажется, покой мне сегодня обеспечен.
В животе неприятно похолодело, когда автобус начал тормозить под беспрестанное гуденье автомобиля. Бабулька напротив косо посмотрела на меня, потом на молодого чернокожего парня, сидевшего впереди. Водила тихо и беззлобно матерился на всю жизнь и срываемый график движения в частности. Но все же остановился и открыл дверь.
Под испепеляющим взором старушки мне хотелось просто испариться, а она, видимо чувствуя мою неуверенность, старалась вовсю. Я отвернулся от нее, с намерением не вслушиваться и не вдумываться в происходящее, слиться с сиденьем, превратиться в невидимку. Напряжение росло во мне, и холодный язык страха лизнул живот.
- Он здесь! Он здесь! - завопила старушка, подскакивая на своем месте.
Я закрыл глаза. Вот наглость человеческая!
Как назло слух обострился до предела. Каждый шаг человека, бежавшего по проходу, ударял меня в лицо порывом жесткого ветра. Я стиснул зубы, чтобы не закричать от ужаса.
- Алекс!
Прострел в позвоночник! Боль и наслаждение…
Я открыл глаза… И не увидел ничего, кроме Дианы, окруженной морем белого света… Не было ни автобусных кресел, ни наглой бабки… Я почти не ощущал себя… ни тела, ни души… Все утонуло в зелено-золотом свете ее глаз…
- Алекс! - она бросилась мне на шею, зарываясь носом в волосы за ухом. - Алекс! Алекс! Не бросай меня больше никогда!
Под ее умоляющим взглядом, я почувствовал собственную беспомощность. Мне хватало сил только на то, чтобы хмуриться. Она счастливо улыбнулась, взяла мое лицо в свои ладони и, перед тем как поцеловать в губы, прошептала:
- Я тебя люблю!
Мир переворачивался, кувыркался, кубарем катясь с огромной скалы, пока не рухнул в океан.
Мне стало так спокойно, что я сам не понимал, почему до сих пор так боялся этих слов.
Диана отстранилась от меня:
- Пойдем отсюда, - попросила она, беря меня за руку.
Оцепенение прошло, но ноги слушались плохо. Пока я вылезал, старуха бубнила под нос:
- И что за нравы! Вы только посмотрите - девушка разыскивает парня с полицией! Постыдились бы целоваться в публичном месте! Разврат-то какой! Мешают приличным людям работать!…
- Заткнись, карга старая! - нависнув надд ней, я гаркнул ей в самое лицо. - Если осталась старой девой, не мешай остальным получать удовольствие от жизни, - напоследок, я запустил руку в ее кулек и спер один пирожок, на всякий случай сразу откусив от него. Дамочка открыла рот, но что сказать на это не нашла, поэтому и осталась сидеть так, с отвисшей челюстью.
Шериф ждал на улице у открытой двери.
- Что так долго, - сердито бросил он. - Я уже замерз ждать вас.
Он деловито направился к машине, а мы с Дианой переглянулись, глупо улыбаясь при этом.