— Что за социал-дарвинизм? — спросил Сергей.
— Это когда выживает сильнейший. Во всех отношениях сильнейший. В том числе, и не ограниченный моральными законами. Кто победит при равной силе, честный и благородный или коварный и подлый?
— Коварный, — с сомнением ответил Сергей, — но нафиг такую победу.
— А некому будет нафиг. Останется только победитель. И у кого нужные качества есть, тот и выше, богаче, сильнее. Вот что нам уготовано. Скорлупа уже треснула. Яйцо больше не спасет.
Сегодня удача. Получилось заменить образ. Сергей разговаривал с пустым стулом, думая, что это дядя Витя. И очень удивился, когда тот вошел в дверь с улицы. Дядя Витя хитро прищурился и погрозил мне пальцем. Люба улыбается. На ком же еще тренироваться, как не на своих? Я помню свои эксперименты с прямой трансляцией фигурного катания и слалома. На посторонних безнаказанно пройдет только безобидное баловство.
В лесу еще осталась черника. Мы собираем ее и сушим. Как и лисички, которых в этом году великое множество. Разговор про открытие дверей в другой мир с помощью растения я не забыла. Пристаю к обоим:
— Люба, что будет плохого, если я получу такой опыт?
— Какой такой?
— Ну, Света говорила про расширение канала восприятия.
— Он у тебя и так шире, ровно настолько, насколько можешь принять.
— А, может, больше смогу. По крайней мере, знать буду, к чему стремиться.
— Света, давай ее мухоморами накормим, чтоб потом не думала, — Люба с хитринкой смотрит на Свету, уперев руки в боки.
— О, давай! Это такие? — показываю на красную шляпку.
— Нет, — отвечает Света, — в нашей полосе их четыре вида растет, и все красные. Этот хорош для косметической маски, внутрь нужного эффекта не даст. Не боишься умереть?
— Не боюсь, я девушка начитанная. Мухоморы даже в русской классике воспеты.
— Это где же?
— У великого русского писателя Ивана Бунина.
— И что ты у него читала? — с сомнением спрашивает Света.
— Читала избранное, но ничего не запомнила. Удивительный стиль, гениальный, но ничего в голове не остается. Кроме рассказа «Косцы».
— А он почему остался?
— Потому что до этого читала в журнале про мускарин.
— Про что рассказ-то? — спрашивает Люба.
— В целом, сопли эмигранта по утраченной матушке России. Как хорошо было. Главный герой вприпрыжку передвигается среди березок, лужаек, ручейков, мужичков и прочей русской природы. Но детали! Мужички — это косцы, которые без устали косят лужайки в березовой роще. И возвращаясь обратно, уже затемно, герой рассказа любуется добрыми молодцами, которые пригласили его к ужину. А на ужин у них жаренные грибы. Мухоморы! Герой отказался. А вот мужики поели. И дальше всю ночь косить с блестящими глазами. Казалось бы, мелочь. Но что-то мы не знаем о трудовых подвигах наших предков. Возможно, есть ряд вещей, которые позволяли пережить и крепостное право, и всякие нашествия.
— Надо же, надо будет почитать, — Света задумалась.
— Так что насчет медицинского эксперимента? — напоминаю я.
— Медицинский, это одно дело. Был у меня пациент. Травма шейного отдела позвоночника, тетрапарез с высоким тонусом. Это когда руки и ноги скрючило, а разогнуть никак. Восемь лет на коляске, контрактуры, депрессия. Состояние гипертонуса его полностью резистентное к любой терапии. По-русски, никакие таблетки не помогают. Эффект, причем выраженный, оказывало только иглоукалывание, но не надолго. Рискнули попробовать мускариновый эффект. Его ощущения: «Настроение улучшается, наверно раза в 2–3…антидепрессивный эффект очень хороший, по-моему противоболевой эффект, был, но это может быть субъективно, общий тонус (не мышечный) повышается прекрасно…шум в ушах, голове исчезает, зрение чётче и ярче процентов на 30,на спастику я не заметил особого влияния, мочеиспускание улучшилось процентов на двадцать». Но там дозы другие, от полгриба до полутора. С тобой так не обойдемся.