Против волнительной прогулки под ручки с возлюбленной Эрик не имел ничего против. Схожий с податливой куклой на ниточке кукловода, он потянулся за девушкой.
В соседнем зале разворачивалась основная гулянка. Некоторые маготы беседовали между собой, другие — с младшими членами ордена. Вокруг двух длинных столов вращались самые голодные гуляки, их оказалось большинство. Вот что значит, круглый год питаться в орденской столовой — пища там полезная, но безвкусная. У помоста декан что-то обсуждал с Крипом и Хотом. Одеяния маготов не уступали в яркости мантии Эрихто: позолоченные нити так и переливались в свете множества ярких, кружащих под потолком, шариков.
Неторопливая пара: обворожительная эльфийка в зелёном платье и простецкого вида рыжий паренёк в повседневной форме огненной обители пересекли зал. За их спинами остались суетные комнаты, а впереди закручивался широкий тёмный подъем на верхние уровни. Застыв в нерешительность, оба вглядывались в темноту башни. Возвращаться не хотелось.
— У меня нехорошее предчувствие. — Эрик вспомнил четвёртый ярус в главной башне, и живущее там создание.
— Дверей нет, запретных знаков тоже, — беспечно пожала тонкими плечами Лания. — Поднимемся, посмотрим, что там.
— В тебе живёт дух авантюризма.
Лания скромно улыбнулась.
— Просто шум надоел. Я не привыкла к массовым гуляньям. Быстро утомляюсь.
— Тогда в путь!
Подъём тянулся бесконечным поворотом, маленькие щёлки бойниц мерно проползали по левую руку, обдавая беглецов свежестью весеннего вечера. Лания пустилась в рассказ о жизни в лесу, о знакомстве с Филом в раннем детстве, о случайной встрече с Вистой. О родителях, преподающих основы магии в лесной школе, о природе родного леса и о многом другом. За короткую прогулку Эрик узнал о девушке больше, чем за всё знакомство.
С улицы донёсся шум, смех нескольких голосов, смутные силуэты под кронами деревьев вынеслись из башни, разбегаясь в разные стороны. Ночной воздух разорвали две огненных вспышки, послышался громкий всплеск и шуршание земли. Наверное, выпускники решили напоследок порезвиться во дворе.
Следующий виток заканчивался отвесными порожками, ведущими к чернеющему лазу в каменной крыше. Оттуда сквозило свежим ветерком.
Эрик придерживал Ланию за руку, но глядя на ловкие движения девушки, становилось понятно, что в помощи она не нуждается. Глаза парня, как магнитом тянулись под широкий девичий подол, но усилием воли, он не поддался искушению.
Преодолев порожки, Эрик осмотрелся. Бывать на такой высоте ему не доводилось. Парочку встретила круглая площадка, диаметром всего четыре — пять шагов, огороженная каменным бортом до пояса. Обзору ничего не мешало, кроме сгустившегося мрака. Эрик подошёл к бортику и посмотрел сначала вниз, отчего свело живот, потом вдаль, туда, где причудливой змеёй извивались фонари больших улиц, факелы на крепостной стене и далёкие портовые огни, ждущие, прибытия ночных гостей.
— Красота! — Эльфийка встала рядом со спутником, касаясь плечом его плеча.
Эрику захотелось что-то сказать в ответ, но повернувшись к девушке, он будто онемел. Ветерок играл в каштановых волосах, устремлённое вдаль личико, открывшиеся острые ушки, белоснежная шея, и всё это на фоне далёких огоньков в уютной темноте, окутавшей отчаянную парочку, так вовремя сбежавшую с праздника. Парень замер, не в силах вымолвить ни единого слова. Ещё никогда он не хотел коснуться её губ. Это желание, пусть всего на миг, стало одинокой, по-настоящему важной целью — юношеской мечтой, которую можно исполнить прямо сейчас. Но девушка заметила пристальный взгляд, и Эрик пришёл в себя, встряхнул головой, освобождаясь от волшебного наваждения.
— Вот смотрю на твоё лицо и раз за разом задаюсь вопросом: как же тебя так сильно побили? — Лания внимательно разглядывала синяки и следы от гоблинского кастета. — Фил мне так ничего толком и не рассказал о том дне. Может быть, ты…
— Во-он там, — указал Эрик в сторону зелёного квартала, — за домами находится пустырь. Их было много, нас мало, я побежал вперёд, а дальше всё как будто стёрто. Уж извини, — простодушно развёл руками парень. — Зато прекрасно помню реакцию Арона, когда он увидел меня с перевязанной головой, всего в крови. Я лежал в своей комнате и мечтал поскорее уснуть, чтобы не чувствовать звона в ушах, но ситуацию осложняли крики мага в гостиной. Марку и Ниггеду досталось по первое число. Когда я проснулся, Арон сидел на моей кровати и разглядывал раны на лице. Наслушался я от него нотаций в тот вечер на годы вперёд, что, мол, в таких ситуациях, заниматься самодеятельностью и рисковать своей шкурой — глупо и недостойно мага. Нужно было сразу всё рассказать, а не прятаться. Ну, он в более грубой форме выражался… А потом он меня обрадовал, сказав, что если ещё хоть раз я подерусь, то меня отправят домой. Вот так. Поэтому теперь я беззащитен, как новорождённый котёнок.