— А если на тебя нападут, как ты будешь защищаться? Господин Арон об этом не подумал? — возмутилась девушка.
— На это он мне возразил предельно ясно: «Учись не влипать, сударь, и не гулять, где не надо».
— Пусть теперь Фил тебя защищает, — улыбнулась Лания, съёживаясь на ветру, — ему слабей досталось, значит, он что-то да умеет. Я до сих пор помню, как мы с Вистой, незадолго до отъезда сюда, проходили мимо дома Фила, и видели, как он с отцом упражнялся в рукопашном бою. Но, честно говоря, я сильно удивилась, когда узнала, что наш тихоня-Фил участвовал в массовом побоище, где даже оружие было. Обычно, когда молодой эльф получает от отца или матери подобные навыки, то клянётся не применять их кому бы то ни было в ущерб, если только нет прямой угрозы жизни. Не думала, что Фил нарушит клятву…
— Он её не нарушал, — серьёзно сказал Эрик.
Девушка развернулась к парню лицом.
— Всё, всё, всё. Допрос окончен. Как-то я не к месту с этими догадками. Но, буду честна, интерес меня душил.
— Надеюсь, хоть чуть-чуть мне удалось ослабить его хватку? — Эрик отвёл взгляд от резвящихся внизу весельчаков и вновь поразился красоте девушки, стоявшей от него всего в шаге, а то и ближе.
— Совсем чуть-чуть, — сощурила глаза Лания, и вновь по её плечам прошла дрожь. — Что-то зябко здесь, не находишь?
Ему хотелось предложить вернуться, но что будет там, в башне? Продолжение праздника? Это не его праздник. Но всё, что происходит здесь, на вершине башни — только для него.
Свежий воздух кружил голову.
Будто через толщу океана он протянул руку. Каких же сил потребовало это действие! Ладонь коснулась шелковистой ткани платья, чуть выше изящного пояска. Теплота девичьего тела, несмотря на вечернюю прохладу, моментально переросла в жар. Не помня себя, не замечая растворившегося мира, Эрик прильнул к Лании всем телом. Он получил всё: аромат волос, душистый запах кожи и горячие губы той, кого всем сердцем любил.
Тонкие пальцы упёрлись в его грудь, заставляя сделать шаг назад. Он так и не смог почувствовать вкуса её губ.
— Эрик… — багрянец смущения расползся по бледным щёчкам. — Зачем?
Он смотрел на неё и не мог понять, в чём дело.
— Извини, — потупился Эрик, — я поторопился.
— Поторопился? — удивилась девушка. — Ты же знал, что я обручена.
— Да я… — начал было Эрик, но сказать ему было нечего. — Мы тут вдвоём, поэтому я подумал… А, не важно. Глупо получилось.
— Не обижайся, Эрик. Это я виновата, должна была подумать наперёд, как всё это будет выглядеть для тебя. Ты мне интересен как человек, как друг. И я надеюсь, что всё так и останется.
Было заметно, что девушка старалась говорить аккуратно, но каждое слово, будто тяжёлый молот врезалось в голову Эрика. Он не знал, куда себя деть. «Вот бы прямо сейчас рухнуть на самое дно этой проклятой башни и больше не попадаться на глаза Лании!»
— Дружить мы не сможем, — глядя вниз через борт, сказал парень.
Лания казалась собранной, будто готовилась узнать, что сейчас потеряет нечто важное.
— Почему?
— Ты знаешь.
Она молчала, потому что действительно знала. Но молчание причиняло ей неудобство.
— Мне жаль, — тихо сказала девушка.
Похолодевший ветер проник под рубаху. Эрик поёжился.
— Мне тоже, — сказал он, смущённо улыбаясь и стараясь не показывать, что на самом деле он разбит. — Сам не знаю, какая муха меня укусила. Здесь холодно. Давай вернёмся в зал.
Лания поспешно кивнула и первой развернулась к лестнице.
Эрик не двигался. Всё его существо рушилось в бездну, казалось, сам мир отделился от него. Он смотрел на город, но не видел его. Что-то человеческое умирало в груди прямо сейчас. Умирало с криком, заставляя душу стонать, а сердце биться через раз. Кровоточащий кусок чего-то родного отслаивался где-то в груди. Ещё бьющийся, ещё живой, он терял силу в конвульсиях. Это умирала несбывшаяся мечта. Что значат кулаки и кастеты гоблинов по сравнению с таким ударом?
Дождавшись, пока эльфийка скроется в проёме, Эрик устало сел на холодный пол и прислонился спиной к бортику. Руки впились в волосы.
Всё пережитое относительно Лании, весь мир, что создал в мыслях, всё это было иллюзией, которую ему предстояло сжечь.