— Красавец. Не находишь? — саркастично обратился маг к девушке. — Можно было как-то поаккуратней с моим учеником?
— Арон, я контролировала ситуацию. Они бы ничего ему не сделали. Это всего лишь синяки, — оправдания Кайлы лились на израненное сердце Эрика целебным бальзамом. — Честно сказать, Эрик оказался твёрже любого, кого я знаю. Не могу себе представить ни одного начинающего мага, который не отступил бы в той драке. Так что, Арон, теперь ты точно знаешь, что если этот парень освоит учебные предметы, то ему верный путь в боевые маги.
— Я и так это знал, — скорчил гримасу Арон. — Эрик, ты садись, чего стоишь, — маг указал на стул рядом с собой и вновь повернулся к Кайле. — Хорошо. Я могу предположить, что ты держала происходящее под контролем и могла вмешаться в любой момент, но нельзя ли было прекратить заварушку пораньше? Зачем было доводить дело до таких последствий? Занятия в башне начнутся через неделю, а он теперь месяц будет ходить опухший. Ты думала об этом? А должна была. На кого ты учишься? На раздражителя гоблинов или на королевского мага? Надо просчитывать каждое действие на десять шагов вперёд, а как ты можешь их просчитать, если даже о ближайших последствиях не думаешь! Мой подопечный не может появляться на публике в таком удручающем виде, это удар по моей репутации. И по его.
Кайла сжала губы и, глядя в тарелку, ковырялась вилкой в гарнире. А Эрик, превозмогая боль в челюсти, наслаждался вкуснейшим завтраком.
Арон продолжил:
— Но с другой стороны, поставленной задачи ты добилась, ведь так? — под пристальным взглядом мага девушка кивнула. — Так. Хоть в чём-то преуспела. Здесь молодец. Эрик, ты не подумай, что Кайла такая плохая, какую она из себя строила всю неделю. Это я её попросил почаще выводить тебя из душевного равновесия, чтобы ты понял, как полезно оставаться спокойным всегда и везде. Но вчера барышня перестаралась. Хоть и сделала огромную работу, но метод был жестковат. Она извинится. Да, Кайла?
— Прости, Эрик, — посмотрев в глаза обиженной стороне, легко и непринуждённо сказала девушка, но Эрик знал по себе, как это тяжело. Вот вчера она была искренней, когда извинялась, а сейчас — лишь бы отстали.
— А ты, Эрик, надеюсь, понял, теперь почему Кайла так поступила? Пусть неумело, но она сделал тебе серьёзный подарок, всю ценность которого ты поймёшь во время обучения.
— Я всё понял, Арон, — продолжая жевать, отвечал парень. Понурый вид Кайлы поднимал настроение. — Кайла, без обид.
— Вот и славно. — Арон потёр ладоши и ухватился за вилку. — Письмо Мазерусу я напишу в соответствии с проделанной работой, ему точно понравятся итоги твоей практики, детка, — не глядя на девушку, сказал маг. — Эрик, признавайся, сколько нового и интересного поведала тебе наша Кайла, пока я просиживал штаны на советах?
Эрик зло ухмыльнулся.
— Она со мной даже не разговаривала. А когда я к ней подходил с новыми словами — посылала к чёрту!
От наглой лжи глаза девушки округлились. Она хотела возразить, но Арон её опередил.
— Вот так значит, как? — тяжёлый взгляд мага впечатал девушку в стул. — Я для неё и письмо, и вознаграждение, а она элементарные вещи сделать не может, когда я прошу!
— Арон, ты же видишь, что он врёт! — Кайла не на шутку перепугалась. — Я всё ему объясняла!
Напряжение, повисшее в комнате, улетучилось, когда, спустя мгновение тишины, Арон громко засмеялся.
— Ну конечно, я понял! — он вытер выступившую слезу. — Ой, девочка моя. Ты-то, почему не поняла? Эрик — молодец, так её!
Эрик не сильно-то и рассчитывал, что трюк с ложью пройдёт, но нужного эффекта он добился — вид перепуганной Кайлы стал для него очередным утренним подарком.
— Прошу заметить — завтрак выдался отменный, о чём свидетельствует хоть и разбитое, но довольное лицо господина Эрика. Но, боюсь, в холодном виде вы не заметите мои трудов, — вмешался в разговор Ниггед.
— И действительно! Чудо-дворецкий старался, а мы сидим да разговоры разговариваем! — подхватил Арон. — Ниггед, подложи-ка мне добавки! Завтракаем, друзья!
К середине дня Кайла со всеми своими вещами покинула дом Арона, и Эрик, наконец, вдохнул воздух свободы. Без нахальной надзирательницы дышалось легче, а настроение било через край, как будто за спиной остались долгих десять лет заключения в сырых казематах. На радостях Эрик с удвоенной силой взялся за книгу. И встречая всё меньше незнакомых выражений, а значит, реже сбиваясь с мысли, он просидел за ней почти до вечера.