— Хотя бы в такой вечер можно было обойтись без долгих бесед с Крипом! — вспыхнул Эрик, увидев спокойное лицо эльфа. — Башня уже опустела, и только мы здесь торчим, как будто никуда не спешим. Ну, чего плетёшься? Время не ждёт! За один вечер надо успеть насладиться свободой, — Эрик заспешил к спуску на первый уровень башни.
— Ну, уж нет! — запротестовал эльф. — Все эти лекции за сегодня меня так вымотали, что дай только до кровати добраться, и я не расстанусь с ней до утра. Моё маленькое счастье лишь в том, что завтра можно выспаться.
Может, он издалека и походил на девушку, но голосом мать-природа парня не обидела: такой мужественности и дикции мог позавидовать любой из маготов. Фил же в свои двадцать пять, что по эльфийским меркам соответствовало раннему юношеству, свободно пользовался этим голосом на трёх языках: родном, общекоролевском и языком эльфов Прилесья[3].
— Как знаешь. Я две недели мечтал об этом вечере, — прямо в этот момент Эрик не знал, что его расстроило сильнее: то ли отказ Фила выбираться в города, то ли бесплодное ожидание. — Думаю, припустить до дома трусцой.
— Я так за тебя рад, — сказал Фил и зевнул.
В фойе эльф взял уверенный курс на спальный корпус.
— Честно говоря, я думал, что мы вместе сегодня повеселимся, — крикнул вдогонку Эрик.
Эльф обернулся, но ответил не сразу, будто подбирая слова.
— Судя по тому, что я о тебе знаю, веселиться в твоей компании вне стен башни я бы не рискнул.
— Зануда. — буркнул Эрик. — Дело твоё. Тогда до завтра!
— Удачи, бездельник, — устало улыбнулся Фил.
Победно прошествовав через ворота, Эрик неспешным бе́гом направился в сторону дома. Недоумевающие взгляды одногруппников сопровождали его до первого поворота.
Ранняя осень в северных краях Объединённого Королевства стремительно захватывала город и его окрестности. За поворотом уже зажгли фонари, бригада фонарщиков двигалась в сторону ордена.
Вечер выдался звёздным, вполне сносным для того, чтобы сократить дорогу через тёмные дворы, где свет фонарей заменяли редкие лучины в окнах. Тёмные закоулки города привлекали разношёрстых проходимцев, но Эрик в себе не сомневался: если кто-то пристанет, он и по шапке сможет дать, и дёру дать тоже сможет. По ситуации.
Тёмный двор принял бегуна в объятия.
Последний раз Эрик проходил здесь две недели назад в компании Марка, за день до «заключения» в башне. Арон наказал конюху показать мальчишке дорогу от дома до ордена, ведь ему предстояло впоследствии преодолевать её одному. Марк не остановился на прямом пути и раскрыл ещё несколько «срезов».
Неприглядные стены древних построек проглядывали из темноты облупившимися боками, маленькие окошки зияли чёрными дырами в телах домов. Но находились и те, что радовали случайного прохожего слабым светом. Освещённые места Эрик преодолевал быстрей, но сбрасывал темп на тёмных участках. Иногда из мрака, совсем рядом, доносились пьяные голоса. В такие моменты вечерний бегун ступал почти бесшумно.
Преодолев череду заросших буйными кустами дворов, Эрик выскочил на Дубовую площадь и уже пешком добрался к дому. Толстая дверь любезно распахнулась, впуская долгожданного гостя. Как чаще всего и случается, когда в дом кто-то приходит, из кухни выглянул Ниггед. Серьёзная физиономия дворецкого расплылась в приветливой улыбке.
— Что же ты так долго-то? Мы тебя заждались! Арон даже собирался отправить Марка тебя встречать, — Ниггед пересёк гостиную, чтобы пожать Эрику руку. — Проходи давай, я уже третий раз разогреваю.
— Твоей стряпни я бы отведал и холодной, — искренне признался Эрик, предвкушая вкуснейший ужин. — Где остальные?
Заслышав голоса, в гостиную спустился Арон.
— Сударь всё же соизволил явиться! — воскликнул Арон. — Мы тут без тебя ужинать не начинаем, сидим голодные, а ты, небось, по девкам шлялся! Ниггед, ты посмотри на него, грудь ходуном, щёки разрумянились.
— Какие девки! Я домой бежал, чтобы вы поскорей сели за стол! — деланно возмутился Эрик. — Крип последнюю лекцию растянул на три часа...
Арон поправил домашнюю мантию и прошёл на кухню.
— Раз виноватых нет, то хватит терять время! Все на ужин. А бегуны сначала моют руки.
Навстречу Эрику из купальни вышел Марк.
— Ты чего так долго? — конюх умело убрал распущенные волосы в хвост.
— На занятиях задержали. Сейчас ополоснусь и всё расскажу.
Так много говорить Эрику не доводилось ещё ни разу, даже когда разговаривали «обо всём» с Филеасом. Впечатлений от жизни в ордене накопилась такое множество, что некоторые из них попросту забылись, так и не достигнув слуха домашних. Внутренний распорядок, ученики и маготы, условия проживания, новые знакомые, курьёзные ситуации — он стремился поделиться всем.