В такие времена, когда приходилось переезжать, община всегда обращалась к маме: они ждали ее подсказки. Мама по-своему заботилась обо всех нас. И даже сейчас я мог бы использовать ее смерть, чтобы выиграть для них еще немного времени.
Я наклонился и поцеловал маму в лоб.
– Ты справилась, мама. Ты лучшая мама на свете.
Опять хлынули слезы. Не знаю, как я все еще могу плакать? Мое тело уже должно быть обезвожено.
Мама лежала на подушке, укрытая одеялом. Я повернулся к ней спиной. Вещи уже сложены в ее старый рюкзак. В помятой жестянке от печенья хранились важные бумаги, и я засунул туда письмо, которое прежде пролежало там уже бог знает сколько времени. Тут же были мамины водительские права, мое свидетельство о рождении, старые детские рисунки. Жестянку мы убирали первой и доставали последней. Всегда. На самом деле мы доставали ее, только когда у нас появлялось жилье с настоящими стенами, чтобы случайно не испортить бумаги.
Я все еще держал маму за руку, пока не пришло время. По нашей палатке сильно ударили: раз, два. На третий я расстегнул молнию и оказался лицом к лицу с полицейским.
– Ох, ты в порядке?
Грусть и шок тисками сжимали мои легкие и сердце. Должно быть, вот что означает выражение «время остановилось».
– Моя мама умерла, – слишком тихо произнес я, учитывая шум вокруг.
Полицейский наклонил голову, сведя брови к переносице.
– Что? Не понял.
Мне нужно было произнести это громче. Заставить время остановиться.
– Моя мама мертва!
Вот теперь время действительно остановилось. Вокруг послышались вздохи. Прокатилась волна боли. Недоверия.
Некоторые полицейские, для которых мы и были просто «людьми из леса», даже не обратили внимания, продолжая выполнять свою работу. Жить дальше.
Но на лице того, который стоял передо мной, пусть и размыто, но все-таки отражались забота и сострадание.
– Сынок, сколько тебе лет? – Он мягко опустил руку мне на плечо.
– Семнадцать, – ответил я, больше не стараясь перекричать всех.
К палатке подошел еще один полицейский и нырнул внутрь.
– О, и правда померла!
Его слова пронзили меня, словно пуля.
– У нас тело. Вызовите судмедэксперта и отвезите этого парня в участок.
Когда его услышал тот, первый коп, посочувствовавший мне, я заметил, как поникло его лицо. Теперь на нем отражалось смирение.
На меня надели одноразовые наручники. Еще до того, как они успели затянуть пластиковую застежку, я знал, каким будет мой следующий шаг.
Я совершу грандиозное ограбление, которое перевернет мир.
Айви Люси Лоусон будут помнить, даже если единственным памятником в ее честь станет мой снимок из полицейского участка.
Глава 1
– Выглядишь потрясающе!
– Благодаря этому цвету весь мир у твоих ног.
– А теперь покажи немного дерзости. И никаких фильтров!
Мои девочки делали то, что у них получалось лучше всего. Воодушевляли людей.
– Обожаю эту помаду. Она матовая, так что сюда просто отлично впишутся румяна и хайлайтер.
Мои бывшие коллеги по группе поддержки старались изо всех сил. Даже во сне мы могли накладывать макияж! И иногда казалось, что именно этим мы и занимаемся.
– Класс. Все готово. Может, снимем тик-ток по-быстрому?
Теперь они терпеливо повторяли новый танец. Акцент непременно должен был быть на неотразимой девушке.
– Публикуем? Как тебе? Нравится?
С чудесной улыбкой на губах наша нынешняя подопечная скромно кивнула. У нее появилась уверенность в себе: девушка просто сияла, ее глаза блестели. Мои девочки аккуратно скрыли темные круги под ними и тщательно уложили ее парик. Такое внимание от команды школьных чирлидерш кому-то может показаться чересчур утомляющим, но Фауна была чемпионкой.
Мы сделали столько фотографий, что их хватило бы на сразу несколько аккаунтов в социальных сетях! Но самое главное – наша клиентка светилась счастьем.
Неподалеку стояли родители Фауны. Они оставляли ее с нами на несколько часов, а сами же были на свидании, которое организовала группа из другого отдела «Моих вечеринок». Команда по американскому футболу и женская футбольная команда отправились к ним домой, чтобы заняться задним двором и помочь с мелкими ремонтными работами.
Теперь настал черед моей мамы и ее друзей. Они тоже приготовили кое-что – кастомный кофейный столик с потайным ящичком. Внутри, в виде закрепленной навсегда ленты соцсети, были разложены фотографии. Здесь уже были детские фото Фауны и ее милые снимки с родителями. Рядом оставалось еще немного пустого места, чтобы Фауна могла добавить и другие воспоминания.