— Нет, — она попятилась от Гейджа.
— И думаю, в тебе заложено знание обо всех его экспериментах. Включая то, как превратить человека в аномалию.
Кейт покачала головой. Ей казалось, что пол уходит из-под ног. Она ухватилась за край стола. Зло просто не может быть заложено в ее ДНК.
— Это безумие.
— Ливен ищет способ создавать аномалии. И хочет получить от тебя информацию.
Кейт отвернулась. Ей хотелось бежать и никогда не останавливаться.
— Мы не знаем, как Рашер добился успеха. Но знаем, что до войны было очень мало аномалий, а после — тысячи.
Замерев на месте, она медленно повернулась.
— Ливен хочет получить меня, чтобы создать свою личную армию аномалий.
— Армию солдат, которые будут исполнять его приказы без необходимости бить их и пытать. Ливену не нужен твой дар, Кейт. Ему нужны твои воспоминания. Воспоминания, закодированные в твоей крови.
На подкашивающихся ногах она прошла обратно и рухнула на табурет.
— Мой предок — сумасшедший. Человек, убивший тысячи людей.
— Ты — это ты, — Гейдж опустился перед ней на колени. — Ты ничем не похожа на Рашера.
— Мне никогда не сбежать от Ливена, — волной накатило ужасающее понимание. — Как можно избавиться от того, что заложено в плоти и крови? — Кейт обняла себя руками.
— Мы найдем способ, — Гейдж встряхнул ее. — Вместе.
И она знала, что он имел в виду каждое произнесенное слово. Гейдж не остановился бы в своем поиске. Однако задача могла оказаться из тех, которые не под силу решить даже гениальному доктору Уокеру.
Кейт позволила ему притянуть ее в объятия. Он был таким теплым, но даже в его руках она по-прежнему тряслась от холода. Ей казалось, что они отдаляются друг от друга.
Ливен никогда не прекратит преследование. Если остаться здесь, под угрозой окажется Приют и все его жители. Кейт крепко вцепилась в Гейджа и, скрывая слезы, уткнулась лицом ему в шею.
Она видела только один способ скрыть свои воспоминания — смерть.
Гейдж сидел в кабинете Кэла и выстукивал ногой дробь по полу. Сам Кэл, с мрачным видом сцепив перед собой руки, сидел за своим столом. Мара стояла у него за спиной, и в ее зеленых глазах полыхал гнев.
— Способ сделать из обычного человека аномалию скрыт в голове Кейт? — Кэл нахмурился сильнее. — Господь милосердный.
Гейдж видел, как Кейт дернулась — вздрогнула так легко, что остальные даже не заметили. Понурив плечи, она стояла у распахнутых французских дверей на террасу. Вот только Гейдж не думал, что Кейт сейчас в состоянии любоваться открывшимся видом.
— Но Ливен не знает, как получить доступ к воспоминаниям, ведь так? — спросила Мара.
— Еще нет, — Гейдж не отводил взгляда от Кейт. Казалось, после тех украденных часов наедине друг с другом прошла уже целая жизнь. Господи, как же хорошо было держать Кейт в своих руках. Она была словно рождена для его объятий.
Гейдж по-прежнему терзался чувством вины. Кейт все еще была уязвимой и, несмотря на ее силу, хрупкой. Ему вообще не стоило к ней прикасаться. И уж тем более думать о том, как сильно он хочет снова заняться с ней любовью.
Но Гейдж чувствовал, что она отдаляется. Они находились в одной комнате, но между ними пролегли сотни километров.
Он заставил себя перевести взгляд на Кэла.
— В конечном итоге Ливен найдет способ. На него работает несколько очень хороших ученых и…
— Не называй этих Франкенштейнов хорошими, — резко обернулась Кейт.
«Черт возьми». Нужно осторожнее подбирать слова.
— Да, они нравственно развращены, но при этом гении. Эксперты в своем деле. Вопрос времени, когда они найдут способ получить доступ к генетической памяти.
Кейт снова отвернулась, и Гейдж посмотрел на Кэла с Марой.
— А ты сможешь его найти? — спросил Кэл. — Сможешь получить доступ к памяти?
Только Гейдж открыл рот, чтобы ответить, как Кейт шагнула вперед.
— Нет, — она выбежала на террасу подобно урагану.
Мрачно глянув на остальных присутствующих, Гейдж последовал за ней. Высоко в небе сияло солнце, и утро становилось жарким и влажным.
Кейт стояла у перил, вцепившись в них обеими руками так сильно, что побелели суставы.
— Поговори со мной, — Гейдж обнял ее сзади. Не мог не прикасаться к ней.
Но Кейт отстранилась, что ощущалось подобно вонзившемуся в сердце острию.
— Никто не будет владеть этим знанием, — ветер хлестал Кейт по щекам кончиками ее коротких волос. — Ни Ливен, ни Каллахан…ни ты.