— Грейнджер, здесь кормят.
— Я заметила, ты любишь персики. — улыбнулась она лукаво.
Драко приподнял бровь:
— Я обожаю персики! И девушек в персиковых халатиках!
Гермиона закусила губу, продолжая любоваться им. Драко бросил обжигающий взгляд на её губы, но гриффиндорка вдруг нахмурилась каким-то своим мыслям и вновь взялась за распросы:
— Кто это мог быть, тот человек в тёмном плаще? Это не один из «друзей» Астории, которых мы видели? Как ты думаешь?
— Я не знаю… И не буду предполагать… — хмыкнул слизеринец.
— Ты думаешь, это Гарри или Рон? — она вскинула брови и медленно проговорила, глядя на пламя свечи. — Это мог быть кто-то из них, ведь так…
— Я этого не говорил… Но все очень странно. Нападения на слизеринцев прекратились в тот самый Хеллоуин, и сегодня снова все это. Я не думаю, — он скривил губы. — что Поттер, или тем более Уизли, стали бы прятаться за тёмными одеждами и масками. Это не их стиль. Тем более, что они уже… — Малфой осекся и замолчал.
Гермиона нервно сдвинула брови:
— Драко, скажи честно, Гарри и Рон, они били тебя?
— Ничего серьезного, мы просто поговорили…
Гневно сверкая глазами, девушка вскочила с его кровати:
— Да как они могут так себя вести! Что за варварство! Я поговорю с ними!
— Стоять! — крикнул слизеринец и, схватив её за юбку одной рукой, потянул разгоряченую гриффиндорку на себя. — Грейнджер! Ты никуда сейчас не побежишь! Хочешь, чтобы потом твои дружки ржали надо мной! Мол, я жалуюсь тебе! Ты издеваешься?
Гермиона, рвано дыша, уселась рядом с ним на кровать и сердито насупилась:
— Но так нельзя, Драко! Я не хочу чтобы тебя били…
— Как ни странно, но я тоже этого не хочу. — усмехнулся блондин и положил руку ей на талию. — Не беги сейчас никуда. Ты пришла навестить меня… Мне так больно и вылечить может только твоя забота. — он хитро улыбался, притягивая ближе.
— Что я могу сделать, чтобы облегчить твою боль? — спросила она, невинно моргая, хотя уже подозревала, какое лекарство потребует хитрец.
— Поцелуй, всего лишь один маленький поцелуй…
— Ах ты, хитрый слизеринец! — но она прильнула к нему, а он жадно прижался к её губам, словно жаждущий к роднику с чистой водой.
— Ты, как тот персик, такая сладкая. — шептал он, выцеловывая и лаская языком сочный любимый ротик.
— А ты моё ванильное пирожное. — простонала кудрявая в его розовые губы.
Малфой вдруг удивленно поднял брови и, оторвавшись от её рта, посмотрел на неё вопросительно:
— Ванильное пирожное? Я их обожаю! Откуда ты узнала?
Гермиона потупила взгляд и погладила его по груди, устраиваясь поудобнее рядышком на подушке.
— Помнишь, когды ты меня впервые поцеловал?
— В Хеллоуин?
— Да. Я чуть умом не тронулась, совершенно не ожидала, что ты меня поцелуешь. А твои губы сумасшедше пахли ванилью. — она покраснела.
Он засмеялся, в глазах засверкали счастливые искорки.
— Я тогда и правда подумал, что тронулся умом. Поцеловал и сам не понял, зачем это сделал. Наверно, подсознательно я этого очень желал… И твои губы, они словно просили — «Драко, пожалуйста, коснись нас»!
Гермиона тоже засмеялась, уткнувшись лбом в его плечо, ей было так хорошо лёжа рядом с ним, согреваемой теплом его тела и его улыбки.
— А пирожные с ванильным кремом мне часто присылала мама в детстве, в Малфой-мэноре их потрясающе готовили эльфы. — продолжил он, обнимая тесно прижавшуюся к нему кудрявую девушку и играя с её локонами своими длинными пальцами.
— Как интересно, расскажи об этом…
Когда мадам Помфри зашла дать Малфою лекарства на ночь, то увидела, что Гермиона тихонько сопит у него под боком, сложив ладошки под щеку. Малфой приложил указательный палец к губам, шёпотом прося женщину не будить уставшую старосту. Мадам хмыкнула, но послушала слизеринца. Он выпил лекарство, а она ворча:
— Разбужу рано… Не хватало ещё… Смотрите у меня без баловства… Устроили тут… — ушла в свою комнату.
Но на следующее утро разбудил Гермиону не голос мадам Помфри, а шёпот Драко.
— Хватит храпеть, Грейнджер! — шепнул он ей в ухо.
Она подскочила, не понимая со сна, где находится и чуть не свалилась с больничной кровати. Малфой удержал её.
— Да шучу я! Куда ты рванула? — смеялся он.
— Мерлин, я что, заснула здесь? Мадам Помфри будет ругаться… Сколько времени?
Драко взглянул на часы на руке:
— Сейчас почти шесть утра! Разбудил тебя пораньше, Блейз и Пэнси хотели зайти перед уроками… Думаю, ты не хотела бы встретится с ними вот так, лёжа со мной в тёплой кроватке.
— Что ж, спасибо, что заботишься о моей репутации. — гриффиндорка потерла глаза и попыталась привести в порядок всклокоченые волосы. — Почему ты не разбудил меня вчера?
— Мне было так тепло, что я решил тебя не будить. — произнёс парень, разглядывая её буйную гриву с еле заметной усмешкой.
— Драко, я тебе не грелка! Какой же ты…! — Гермиона не договорила, поймав взгляд его озорных серых глаз.
— И какой же я? — приподнял он вопросительно бровь.
— Самый наглый парень в Хогвартсе! Выздоравливай поскорее! — она спрыгнула с кровати. — Встретимся после обеда! Я навещу тебя.
Она чмокнула его в щеку и, улыбаясь, убежала.
Но после уроков она решила во что бы то ни стало поговорить с друзьями. Она понимала, что скорее всего, Малфой прав, и с лестницы его столкнули не её друзья. Но Гермиону раздосадовало то, что они встречались и выясняли отношения. Скорее всего подрались. Ну что за люди?! Неужели невозможно все решать мирным путем, разговаривая! Одним словом, мальчишки!
Сегодня младшие классы собирались домой на каникулы, а все старшеклассники доделывали свои хвосты по заданиям. Гермиона нашла друзей в гостиной, они дописывали работу по ЗОТИ. Завтра уже бал, а профессор Броуди словно издеваясь, задал им эссе на восемь листов.
Джинни писала его рядом с подругами, Лавандой и Парвати на столе около камина. Гарри, который не разговаривал с девочками все эти дни, сидел с Роном и Невиллом около шкафа с книгами, пытаясь написать хотя бы страницу.
Гермиона вышла в центр гостиной и громко проговорила голосом, не терпящим возражений:
— Гарри, Рон и Джинни! Жду вас в гостиной старост! Срочно.
Джинни тут же подскочила, а вот Гарри даже не пошевелился.
— Так, вы все трое сейчас же идёте со мной! — снова проговорила староста и пошла к выходу. — Или я начну разговор прямо здесь!
— Мне надо дописать эссе! — буркнул Гарри, отрываясь от книг.
— Я помогу тебе, пойдём! И тебе, Рон! — рыжий радостно схватил пергаменты:
— Пойдём, Гарри, хватит уже… Давай выслушаем её.
Гарри сжал губы, но все-таки поплелся за Гермионой.
В гостиной старост они сели за стол.
— В общем, друзья мои! — произнесла кудрявая, закрутив волосы в гульку на голове и заколола их пером. — Я вам кое-что расскажу, но у меня огромная просьба выслушать меня до конца, внимательно и молча.
Гарри хмыкнул, Рон расслабившись облокотился на стол, а Джинни подпрыгнула на стуле от нетерпения. И Гермиона рассказала им все, что произошло с ней, начиная с того дня, когда она нашла Драко в канаве около моста в грязи.
Когда она дошла до места, где Снейп предложил похитить дракона, Гарри возмущённо воскликнул:
— Ты серьёзно? Похитить дракона? Я надеюсь, ты не сделала этого?
Когда Гермиона продолжила, он схватился за голову, а Рон в шоке открыл рот. Джинни лишь усмехнулась:
— Вы с Драко точно психи!
Узнав, что вместо Гермионы в Хогвартсе два дня с ними рядом был совершенно чужой им человек, все трое нахмурились.
— Так ты не видела, как мы выиграли матч? — воскликнула Джинни и обидчиво надулась. Рон сложил руки на груди, качая головой.
Рассказывая о том, что Снейп обманул её, Гермиона чуть не расплакалась. Она ковыряла ногтями щербинку в столе и смотрела на свои руки, боясь увидеть осуждающие и разочарованные взгляды друзей. Но тут её руку накрыла рука Джинни, а потом за одно плечо приобнял Гарри, а с другой стороны прислонился Рон.