– Решили ирландцы помериться силами с нами, – сказал Брес, сын Элиера Индеху, сыну Де Домнан.
– Немедля сразимся, – ответил Индех, – и пусть измельчатся их кости, если не возместят они дани.
Воистину многоискусен был Луг, и потому решили ирландцы не пускать его в битву. Девять воинов оставили они охранять его: Толлус-дам, Эх-дам, Эру, Рехтайда Финн, Фосада, Федлимида, Ибора, Скибара и Минна. Скорой смерти героя из-за его всеведения страшились ирландцы и потому не пустили сражаться.
Собрались у Луга величайшие из Племен Богини Дану, и спросил он у своего кузнеца Гоибниу, как сможет тот послужить всем своим искусством.
– Нетрудно ответить, – промолвил кузнец, – коли даже случится ирландцам сражаться семь лет, то вместо любого копья, соскочившего с древка, или меча, что расколется в схватке, смогу отковать я другой. И уж тогда ни один наконечник, откованный мною, не пролетит мимо цели, а кожа, пронзенная им, вовек не познает жизни. Не под силу это Долбу, кузнецу фоморов. Готов я теперь для сражения при Маг Туиред.
– А ты, о, Диан Кехт, – сказал Луг, – какова твоя власть?
– Нетрудно сказать, – отвечал тот, – кого бы ни ранили в битве, если только не отрубят ему голову и не поразят спинной мозг или оболочку мозга, мной исцеленный наутро сможет сражаться.
– О, Кредне, – сказал тогда Луг, – чем поможешь ты нам в этой схватке?
– Нетрудно сказать, – молвил Кредне, – заклепки для копий, кромки щитов, клинки да мечей рукояти – все я смогу изготовить.
– А ты, о, Лухта, – спросил Луг плотника, – как послужишь своим искусством?
– Нетрудно сказать, – отвечал на это Лухта, – всех наделю я щитами и древками копий.
– А ты, Огма, спросил Луг, – против кого обратишь свою мощь в этой битве?
– Что ж, – отвечал тот, – трижды девять друзей короля да его самого сокрушу я и вместе с ирландцами погублю треть врагов.
– А ты, Морриган, – молвил Луг, – против кого обратишь свою власть?
– Не трудно сказать, – отвечала она. […]
– О, чародеи, – спросил тогда Луг, – в чем ваша сила?
– Нетрудно сказать, – отвечали ему, – белыми пятками вверх падут они, пораженные нашим искусством, доколе не погибнут их герои. Две трети силы отнимется у врагов, ибо не изольется их моча.
– А вы, о, кравчие, – спросил Луг, – чем нам поможете в битве?
– Нетрудно сказать, – молвили кравчие, – мы нашлем на них неодолимую жажду и нечем будет врагам утолить ее.
– А вы, о, друиды, – сказал Луг, – на что вашу власть обратите?
– Нетрудно сказать, – отвечали они, – на лица фоморов нашлем мы потоки огня, так что уж не поднять им головы, и тогда со всей силой станут разить их герои.
– А ты, о, Кайрпре, сын Этайн, – спросил Луг своего филида, – чем в битве нам сможешь помочь?
– Нетрудно сказать, – молвил Кайрпре, – врагов прокляну я и стану хулить да порочить, так что властью своей отниму у них стойкость в сражении.
– А вы, о Бекуйлле и Дианан, – спросил Луг двух колдуний, – как нам послужите в схватке?
– Нетрудно сказать, – отвечали они, – чары нашлем мы и камни, деревья да дерн на земле встанут войском с оружием, что обратит врагов в бегство в отчаянии и страхе.
– А ты, о, Дагда, – спросил Луг, – чем поможешь одолеть фоморов?
– Нетрудно сказать, – молвил Дагда, – в сече, сражении и колдовстве приду я на помощь ирландцам. Столько костей раздробит моя палица{368}, сколько камней топчет табун лошадей, лишь только сойдемся мы в битве у Маг Туиред.
Так, в свой черед, каждого спрашивал Луг о его искусстве и власти, а потом предстал перед войском и преисполнил его силой, так что всякий сделался крепок духом, словно король или вождь.
Каждый день бились фоморы и Племена Богини, но короли и вожди до поры не вступали в сражение рядом с простым и незнатным народом.
И не могли надивиться фоморы на то, что открылось им в схватке: все их оружие, мечи или копья, что было повержено в битве, и люди, убитые днем, наутро не возвращались обратно. Не так было у Племен Богини, ибо все их притуплённое и треснувшее оружие на другой день оборачивалось целым, оттого что кузнец Гоибниу без устали выделывал копья, мечи и дротики. И совершал он это тремя приемами, а потом Лухта Плотник вырубал древки тремя ударами, да так, что третьим насаживал наконечник. Напоследок Кредне медник готовил заклепки тремя поворотами и вставлял в наконечники, так что не было нужды сверлить для них дыры – сами они приставали.
Вот как вселяли они ярость в израненных воинов, дабы еще отважнее делались они назавтра. Над источником, имя которого Слане{369}, говорили заклятия сам Диан Кехт, сыновья его Октриуйл и Миах, да дочь Аирмед. И погружались в источник сраженные насмерть бойцы, а выходили из него невредимыми. Возвращались они к жизни благодаря могуществу заклинаний, что пели вокруг источника четыре врачевателя.
368
Сколько костей раздробит моя палица… – Оружием Дагда была чудесная палица, один конец которой с одного удара поражал девять человек, но другой конец мог вернуть их к жизни.
369
Над источником, имя которого Слане… – «слане» означает здоровье; мифологический персонаж с этим именем упоминается среди людей Партолона и известен как первый лекарь в Ирландии.