Я показал на зубную щетку и сказал по-английски «плиз», что означает «будьте любезны», затем отыскал глазами тюбик зубной пасты, надеясь, что это не крем для бритья. Продавщица выложила товар на прилавок и информировала меня по-английски, что все это обойдется мне в два вата. Я достал пятидолларовую бумажку.
— Ноу, — сказала женщина, показав на курившего метрах в двадцати солдата. Все ясно, сегодня мы принципиально не имеем дела с иностранной валютой.
— Я помогу вам, — сказал толстый индиец. — Банк закрыт.
Чтобы я не заподозрил его в злых умыслах, он показал на окошко с английской надписью «Обмен валюты, чеки путешественников». Окошко было закрыто.
Я взглянул на продавщицу. Я не был уверен, что поступаю правильно, вступая в валютные сделки с иностранцами, но зубная щетка была мне нужна.
Женщина отвернулась.
— Совершенно честно, по курсу, — сказал индиец.
На указательном пальце у него было два золотых перстня.
Один из них с красным камнем. Его пальцы двигались с поразительной быстротой, и алые губы шевелились в такт — я догадался, что он производит сложные математические расчеты, переводя доллары в ваты и стараясь меня при этом случайно не обмануть.
Не успел я опомниться, как у меня в руке были две купюры по десять ватов, одноватовая бумажка и много мелочи. А пять долларов исчезли в кармане пиджака.
— Спасибо, — сказал я индийцу. — Спасибо, — сказал я продавщице. Она изобразила улыбку. Индиец поспешил в дальний конец зала. Там обнаружился наш майор, возле него стояли пожилая напудренная дама и грустная девушка. Майор беседовал с женщинами, а индиец стоял в пяти шагах, скособочившись под тяжестью саквояжа.
Выходка Владимира Ли вывела меня из себя. Я сам бы купил себе все необходимое. Я смотрел в окно, как цепочка пассажиров вливалась по трапу в темное чрево самолета, и представлял, как им там жарко. Отар Давидович тщательно пережевывал салат, а у меня не было аппетита. Затем мы с ним начали есть протертый томатный суп — неизбежную принадлежность такого рода заведений. В аэропорту господствует выхолощенная европейская кухня. Я даже мог угадать, что последует за супом: невкусный бифштекс с кетчупом и обжаренными ломтиками картофеля.
Пожалуй, на месте Ивана Федоровича я бы настоял на том, чтобы дать отдохнуть нашим товарищам, прежде чем кидать их в отдаленный район. Однако я тут же изгнал эту мысль из головы, ибо Иван Федорович облечен ответственностью, позволяющей ему принимать решения. Я был легко одет, а в горах вечерами температура падает чуть ли не до нуля. В моем распоряжении находилась лишь небольшая сумма денег, случайно оказавшаяся в бумажнике. Правда, Иван Федорович заверил меня, что деньги будут немедленно переведены в тангийское отделение банка.
— Простите, — отвлек меня голос Отара Давидовича. — Но хочу заверить вас, что желание Володи купить вам зубную щетку — не вызов. Он очень отзывчивый молодой человек.
— Я сам могу о себе позаботиться, — отрезал я. Но тут же спросил: — Сколько мы пробудем в Танги?
— По нашим расчетам, чуть более двух недель. Может, меньше, может, и месяц.
Ответ меня удивил. Оформление заграничной командировки требует точности и знания сроков. Это связано с валютными расходами, билетами, переговорами с соответствующими зарубежными организациями…
— Тогда я уточню вопрос: на какой срок выписана командировка?
— Без срока.
Я откашлялся. Я не видел оснований скрывать от меня обстоятельства поездки. Если лигонская сторона в курсе, то я, как ответственный работник, имею полное право…
— Не поймите меня превратно, — сказал Котрикадзе. — Длительность нашей командировки зависит от Бога.
— От лигонской стороны? — уточнил я.
— Нет, от Господа Бога.
Я пожал плечами.
— Даже от конкретного бога. От Плутона. Вы, видно, не успели ознакомиться с деталями?
— Меня подключили лишь за час до вашего прилета. Если бы не переворот…
— Мы с Володей работаем в ЛПСЗ. Это расшифровывается как лаборатория по прогнозированию сильных землетрясений.
— Да, я видел это название в письме.
— Мы разрабатываем методику предсказания землетрясений. Нам удалось добиться некоторых успехов. Особым образом измеряя напряжения в различных участках земной коры, мы можем определить очаг будущего стихийного бедствия и даже его сроки.