Ближе к вечеру тишина нарушилась. Телефон Ханны, все еще лежавший в подстаканнике между ними, издал пронзительный звук, в динамике Джеймс узнал голос ее матери.
— Здравствуйте, миссис Стоун. Это Джеймс.
— Слава богу. Где Ханна?
— С ней все в порядке. Она рядом со мной. Что вы выяснили?
На этот раз он намеревался получить какую-нибудь информацию из уст женщины.
— Я говорила с Максвеллом. Он не посвятил тебя во многие детали, прежде чем отправить на эту безумную миссию, не так ли?
— Едва. И мне бы очень хотелось знать, почему.
— Послушай, — прошептала она так тихо, что Джеймс едва расслышал ее. — Ханна не знает…
— Чего не знает?
— Всего.
— Оу.
«Отлично, просто замечательно».
— В конце концов, мы собирались ей рассказать. Но не сейчас.
Ханна схватила его за руку, пробормотав что-то о том, чтобы Джеймс отдал ей чертов телефон, но он отстранился, подняв палец в знак того, чтобы она подождала, как он надеялся, с хорошим щенячьим взглядом.
Девушка хмыкнула, но откинулась на спинку сиденья.
Этот парень сводит ее с ума. Как он смеет отвечать на ее звонки? Говорить с ее матерью. Он не имел права. И ей требовалось гораздо больше ответов, чем ему.
Все, что Ханна вытянула из разговора, было серией «ага», «понятно», «вы уверенны?», «знают ли они, где он?», «хорошо», «держите нас в курсе».
— Вот, твоя мама хочет поздороваться.
— Пошел ты, — пробормотала Ханна, хватая телефон, который Джеймс протянул ей.
— Мам? Что, черт возьми, происходит?
— Джеймс все объяснит. Прости, дорогая. За все. Поверь мне, когда я говорю, что люблю тебя, твой отец любит тебя, и мы всегда любили, мы оба.
— Почему, мам?
— Для твоей защиты. Пожалуйста, просто доверься мне. Я скоро снова буду с тобой. Я полечу в Сиэтл и встречу тебя там как можно скорее. Через несколько дней.
— Нет. Позже — этого недостаточно. Что происходит? Мама? Мама? — она отняла телефон от уха и недоверчиво посмотрела на него. — Либо она повесила трубку, либо звонок прервался, — Ханна медленно повернулась к Джеймсу. — Что, черт возьми, происходит?
Вопрос казался лишним, но ей было все равно.
Джеймс снова положил руку на бедро девушки, вероятно, намереваясь успокоить, но лишь снова возбудил ее. Каждый раз, когда он прикасался к ней, по телу Ханны пробегали искры.
— Ты хочешь забрать телефон, чтобы отвечать на все мои звонки?
Ей было все равно, если ее сарказм просочится наружу и ему это понравилось. Не говоря уже о том, что Джеймс даже не улыбнулся. Он взял предложенный телефон, приподнял бедра и положил его в карман джинсов. Ублюдок.
— Я поищу место, где можно остановиться, — ответил он ей.
Конечно, парень мог чувствовать мысленные кинжалы, которые она собиралась запустить в него, если не получит ответы, и скоро.
— Советую тебе это сделать, если ты не хочешь, чтобы я начала колотить тебя ради ответов.
— Хм, неплохое предложение. Ты колотишь меня своими крошечными кулачками, пока мне не приходится сдерживать их, чтобы избежать травм. Не могла бы ты сделать это после того, как мы зарегистрируемся в мотеле?
— Ублюдок!
На этот раз она не стала держать слова при себе.
Через три поворота Джеймс съехал с шоссе на оживленный перекресток, рекламирующий около шести мотелей.
Оглядевшись, он подъехал к случайному отелю, заглушил двигатель и повернулся к ней лицом.
— Я знаю, что ты теряешь терпение. Пожалуйста, подожди еще несколько минут, пока я не зарегистрирую нас… и, возможно, закажу пиццу. Я умираю с голоду.
— Я подумаю.
— Вполне справедливо. Я в тебе не сомневаюсь.
Джеймс вышел из машины, схватил сумку, которую запихнул за сиденье, и еще одну, и развернулся вокруг машины, чтобы открыть дверь для Ханны, прежде чем она успела отстегнуть ремень безопасности. Этот парень был джентльменом, которых девушка не видела уже… целую вечность.
Сколько похитителей достаточно добры, чтобы открыть дверь для своих жертв?
В мгновение ока они сняли номер, заказали обслуживание и устроились на диванчике в гостиной.
Ханна уставилась на Джеймса, пока он возился, а потом наклонилась вперед и взяла его за руку. Взгляд мужчины, встретившись с ней всего в нескольких дюймах друг от друга, проник ей в душу. Она вздрогнула от интимного контакта, которого была лишена уже около четырнадцати часов. С тех самых пор, как Ханна бесстыдно прижалась к его ноге в темноте тем ранним утром.
Парень не терял времени даром.
— Ханна, очевидно, есть кто-то из другой стаи, кто…