— Что происходит в твоей голове, милая?
Нежные пальцы массировали ее спутанные волосы, слова Джеймса звучали почти урчанием ей в ухо. Он всегда такой ласковый? Разве мужчины не склонны отстраняться, убираться и отключаться после секса? Так она всегда думала.
— Хммм.
— Не двигайся. Я сейчас вернусь.
«А, вот видишь. А вот и оно».
Возможно, он просто был вежлив, когда они впервые… ну, в общем, впервые в ее жизни.
Однако несколько мгновений спустя Ханна была потрясена, обнаружив, что чьи-то нежные руки тянут ее на спину. Великолепные карие глаза улыбнулись ей, и теплая ткань успокоила ее лицо, прежде чем он провел дорожку между ее грудями и ниже. Она затаила дыхание, пока Джеймс раздвигал ее ноги и осторожно протер ее. Когда ткань коснулась клитора, она вздрогнула.
— Прости, детка. Я знаю, что ты чувствительна.
Ханна не могла поверить, что позволила ему сделать это, так внимательно разглядывая ее тело. Он даже опустился между ее ног, чтобы убедиться, что она чиста, и девушка вздрогнула под его пристальным взглядом, наблюдая, как Джеймс осматривает ее.
Солнце уже начало опускаться, оставляя лишь последние лучи оранжевого, красного и пурпурного оттенков, чтобы осветить комнату. Когда он успел выключить свет?
Закончив, он отложил полотенце в сторону и снова занял свое место рядом с ней, расстояние, которое должно было бы привести в замешательство, не принимая во внимание ее личное пространство, но каким-то образом Джеймс казался родным. Ее обмякшее тело требовало, чтобы он находился как можно ближе.
— Так устала… — девичьи глаза закрылись.
— Я знаю, детка. Спи.
Он поцеловал ее в висок, задержавшись на долгое время, глубоко вдыхая.
Ханна уснула, но могла поклясться, что слышала, как он пробормотал «Моя» в последние минуты ее просветления.
Джеймс был самым счастливым ублюдком в мире. Он смотрел на лежащую под ним добычу и благодарил бога, что звезды сошлись, когда Максвелл Стоун выбрал его, чтобы забрать свою дочь.
Он выбросил из головы мысли о предстоящем противостоянии. Он не мог думать о том, как разозлится этот человек, когда они приедут, потому что был слишком занят, думая о своей удаче и планируя, как он возьмет ее в следующий раз.
Обычно Джеймсу требовалось очень мало сна для отдыха. Несмотря на то, что он смертельно устал, когда они приехали в отель, его усталость была результатом напряжения, вызванного вдыханием ее запаха в течение целого дня. Он приходил в себя, лишь немного вздремнув. Однако Джеймс знал, что женщины нуждаются в большом отдыхе во время спаривания, поскольку их тела претерпевают трансформацию во взрослых волков.
Он нахмурился, когда подумал обо всем, чего Ханна не знала, в первую очередь потому, что он был слишком сексуально озабоченным ублюдком, чтобы ввести ее в курс дела, прежде чем овладеть ею. Вспомнив свой разговор с Мередит, Джеймс напомнил себе, что Ханна понятия не имеет, что она волчица. Должно быть, очень редко женщина-оборотень не знает о своем виде и его последствиях в возрасте Ханны. Неслыханно. Это могло произойти только в том случае, если она выросла вне стаи. Как и в случае с Ханной. Теперь ей предстояло пройти через это изменения, и угадайте, кто ей поможет?
Она застонала во сне и еще теснее прижалась к нему.
Рука на ее лбу доказала то, что он уже знал правду, температура ее тела поднималась. Он не был уверен, сколько времени займет это изменение и как долго оно продлится.
Нуждаясь в стойкости и силе, чтобы встретиться с Ханной лицом к лицу, когда она проснется, Джеймс закрыл глаза, чтобы присоединиться к ней во сне, обещая, что всего несколько минут дадут ему отдых.
— Мы не пользовались презервативом, — слова просочились в его полубессознательное состояние. Разве он только что не закрыл глаза?
Ханна.
Джеймс рывком проснулся. Темнота заполнила комнату. Очевидно, он спал дольше, чем несколько мгновений.
— Джеймс? — она прижалась к нему. — А что, если я беременна? Я была так поглощена моментом, что мне было все равно. О чем я только думала?
Неужели это все, о чем она могла думать? Ну и что с того, что она беременна? Он был бы горд, взволнован, увидев ее беременной его ребенком. На самом деле, не мог дождаться.
— Дорогая, мы решим эту проблему, когда она появится.