Во время небольшой пробежки от того места, где я оставил машину, до дома, в голове у меня медленно формируется план. Это будет один из двух вариантов: либо я прорываюсь со стрельбой, либо стараюсь действовать незаметно.
Отсутствие вокруг дома часовых меня несколько удивляет, но не особо. Они самоуверенны, потому что считают, будто забрали Эбигейл и Эми, оставшись незамеченными.
Первый парень, с которым я столкнулся, стоял, лениво прислонившись к черному «Lincoln», который я видел ранее. Это одна из двух машин на длинной изогнутой подъездной дорожке.
Быстро подойдя к нему, закрываю ему рот рукой и приставляю дуло пистолета к его голове.
Мы оба стоим как статуи, пока мои губы наконец не приблизились к его уху.
Я тихо шепчу:
— Сколько человек в доме? Отвечай, если хочешь жить…
Он качает головой, и я могу сказать, что он не хочет говорить, тупой ублюдок. Слегка нажимая на курок, я говорю:
— Хорошо, я спрошу следующего парня.
Как я и думал, он начинает говорить мне в руку.
Медленно убирая руку, я говорю:
— Тихо. Сколько человек в доме?
— Три. Два парня и босс.
— Где они конкретно?
— Двое в гостиной, босс в спальне с девушкой. Наверху малышка.
— Спасибо.
Нажимая на курок, я слышу громкий выброс крови с другой стороны его головы.
Я солгал. К черту его.
Подойдя к передней части дома, стараюсь идти как можно более небрежно. Очень осторожно нажимаю на ручку входной двери.
Она не заперта.
Теперь я должен покачать головой от этой ситуации. Это чертовски типично для реальной жизни. В ней люди никогда не защищают себя так, как они это делают в фильмах.
Открыв дверь, я просовываю внутрь голову.
В гостиной вижу двух парней, развалившихся на диване. Они смотрят какой-то дерьмовый боевик. Если бы мне не нужно было их убивать, я бы посоветовал им взять на заметку то, как плохие парни защищают себя.
Подходя к дивану, я бы мог сказать что-нибудь остроумное, но… к черту это. Последнее, что они видят, это то, что я иду к ним, подняв оба пистолета в воздух.
Стреляя из обеих рук, я целюсь им в грудь, а затем в голову.
Трое мужчин внизу, остается один.
Громкий крик доносится из задней части дома и вырывает мое сердце из груди.
Это Эми.
Я могу слышать ее боль. Я могу слышать рев человека, являющегося предположительно Иваном, когда медленно поднимаюсь по лестнице.
Идя по длинному коридору к задней части дома, стараюсь попутно убедиться, что во всех комнатах пусто. Я не хочу, наконец, подобраться к этому ублюдку и получить пулю в спину от какого-нибудь русского членососа.
Подойдя, наконец, к двери, я слышу булькающий звук.
Откинувшись назад, поднимаю ногу и изо всех сил пинаю дверь рядом с ручкой.
Дверь летит внутрь, и я вижу Ивана, нависшего над Эмми. Его руки крепко вцепились в колье, которым он ее душит.
Он собирается убить ее и моего будущего ребенка.
Бросившись через комнату, я со всей силы в него врезаюсь. Хорошо, что для мудака это было сюрпризом, потому что его руки отрываются от Эми, когда мы переваливаемся через кровать на тумбочку.
Раздается громкий треск дерева, и мы падаем на пол, как мешки с гребаной картошкой.
Я реву в ярости, когда он сбивает меня с ног.
Перекатившись, отступаю от него и поднимаюсь. Выпрямившись в полный рост, смотрю на Эмми, стоящую на коленях и хватающую ртом воздух. Моя женщина срывает с шеи колье, врезавшееся в горло.
Оглядываясь на Ивана, ухмыляюсь, когда он неуклюже поднимается с пола. Он пытается добраться до двери, но я ловлю его и бью его между ног.
Падая на пол, я толкаю его на спину. Он со страхом смотрит на меня, а я ему ухмыляюсь.
— Ты прикоснулся к моей жене, Иван… Ты пытался причинить боль ей и моему будущему ребенку, — тихо говорю я.
— Как ты посмел дотронуться до нее! — кричит он на меня, но, лежа у моих ног, Иван выглядит как маленькая сучка.
Он пытается встать, но я снова сбиваю его с ног.
Плюхнувшись на спину, Иван лежит неподалеку от Эми. Когда он смотрит на нее, его голос звучит почти нежно.
— Как ты могла позволить ему?
Она не отвечает ему. Из ее глаз продолжают течь слезы, она кашляет, пытаясь восстановить дыхание.
Дыхание, которое он мог украсть у нее навсегда.
— Как ты нашел Эбигейл, мудак? — спрашиваю я, нанося ему удар по ребрам.
Громко кашляя, он говорит:
— Да пошел ты!
— Это не тот ответ, который мне нужен, мудак.
От второго удара по ребрам он хрипит.