— Мне очень неудобно.
Опустив ее на кровать, Коэл убрал руки. Джилл тут же попыталась поджать ноги, чтобы прикрыть обнаженную нижнюю половину тела, но он использовал это в своих интересах и сорвал с нее штаны вместе с трусиками. Ахнув, она прижала пятки к ягодицам. Скрестив щиколотки, Джилл прикрыла промежность и продолжила поверх колен смотреть на киборга.
— Раздвинь ноги и пусти меня.
— Нет.
— Дай мне пять минут доступа к телу, и если после этого захочешь прекратить, я остановлюсь. Так будет справедливо.
— Справедливо будет, если ты меня развяжешь, а чтобы уровнять наши силы, вручишь мне оружие.
Появившаяся улыбка изменила Коэла, превратив из пугающего в почти милого, но Джилл старалась этого не замечать. Он встал на четвереньки в изножье кровати и наблюдал за ней.
— Этому не бывать, — Коэл выглядел самодовольным.
— И ты не будешь меня трогать.
— Буду.
— Нет.
Его улыбка исчезла.
— Я клянусь не входить в тебя, но дай мне пять минут, не сопротивляйся, и выполняй мои указания. Что ты теряешь?
— Я…
Коэл перебил ее.
— Если ты согласишься, у тебя есть все, чтобы извлечь пользу. Если через пять минут ты захочешь остановиться, я освобожу тебя. Я отвяжу тебя от кровати и позволю ходить по каюте сразу же, как только обыщу ее на наличие спрятанного оружия, которое ты могла бы использовать против меня.
— Это несправедливо.
— Жизнь несправедлива. Как взрослая женщина, ты уже должна это знать, — киборг выгнул темную бровь. — Решай.
— Это шантаж. А что ты сделаешь, если я не соглашусь?
— Я буду держать тебя привязанной к кровати и продолжу свои попытки, пока ты не поймешь, что удовольствие возможно.
— Ты мне очень не нравишься, — признала Джилл.
— Полагаю, я смогу заставить тебя передумать.
— Кто-нибудь когда-нибудь называл тебя ублюдком?
— Поскольку у меня нет матери, и я не был рожден, то…нет.
— В таком случае вот твой первый раз: ты — полный ублюдок.
У киборга хватило наглости рассмеяться.
— Так ты согласна?
От расстройства Джилл хотелось кричать. Огромный киборг мог взять ее силой, и ей его не остановить. До этого момента он не причинял боли, поэтому Джилл решила, что его намерения благие. Порой у ее андроидов случались сбои программирования, и уходило много времени на то, чтобы заставить роботов понять ошибку. Возможно, у Коэла как раз подобный сбой, из-за которого он свято верит, будто может показать Джилл нечто, что избавит от последствий прошлого и сотрет из памяти годы страданий. Он говорил, что у него в голове были имплантаты, а значит, его мозг может иметь с компьютером гораздо больше общего, чем она поначалу думала.
Они продолжали смотреть друг на друга, и Джилл кусала нижнюю губу. Оценив ситуацию, она пришла к выводу, что Коэл настроен решительно. Если киборги в чем-то похожи на андроидов, то этот план засел у него в мозгу очень основательно. Она осторожно вдохнула. Коэл не причинял боли, и Джилл не видела в его взгляде жестокости, поэтому понадеялась, что ее интуиция не ошиблась.
— А у меня есть выбор? Я хочу освободиться.
— Раздвинь для меня ноги.
Джилл медлила.
— Какие гарантии, что ты меня не принудишь? Ты мог бы сказать, что не войдешь в меня, но…
Коэл раздвинул ей ноги, и она ахнула.
— Если бы я хотел тебя принудить, то вошел бы в тебя, а ты бы не смогла меня остановить. Мое мнение высказано?
От страха сердце Джилл заколотилось, и она кивнула, не в силах проронить ни слова. Джилл не думала, что Коэл перейдет к насилию, но ведь он держал ее ноги широко раздвинутыми.
— Я только доктору позволяла видеть себя в таком ракурсе.
— Твой мужчина был глупым, если не просил показывать ему тебя для вашей взаимной стимуляции, — покачал головой Коэл.
С подобной оценкой бывшего мужа она не могла поспорить, ведь кто бы ни оскорбил его, был бы прав. Захват на коленях не причинял боли, но Коэл крепко держал Джилл, и попытка сдвинуть ноги успехом не увенчалась. Опустив взгляд, она изумленно открыла рот. Стоило Джилл посмотреть на голого возбужденного киборга и его твердую эрекцию, как на нее волной накатил страх.
— Джилл, не нужно бояться.
— Ты большой везде, — она не могла отвести взгляда от жесткого члена более темного цвета, чем кожа на остальном теле. Учитывая то, что Коэл продолжал держать ноги Джилл раздвинутыми, орган указывал прямо на нее. — Слишком большой.