- Вы гаранитуете приобретение соседней квартиры?
- Гарантирую при условии возмещения вами всех затрат...
- Беру, - решился, наконец, покупатель. - Освобождайте квартиру.
Дамочка повернулась к нам. Так резко и решительно, что ремень сумки опоясал ее по талии.
Баба Феня, изобразив повышенное внимание, приложила сухую ладошку к уху. Надин заложила руки за спину, выпятила и без того об"емную грудь. Словно приготовилась к ответному демаршу.
- Об"ясняю. Вам приобретут жилье равноценной площади, помогут с оформлением и переездом. Семья, занимающая здесь две комнаты, получит двухкомнатную квартиру, соответственно по однокомнатной остальные два жильца. Никаких проблем. Решайте. Но учтите, иного выхода для вас просто не существует. Все равно будете переселены. На менее выгодных условиях.
Все это сказано размеренно и веско, голосом телевизионной дивы, извещающей об очередном повышении цен на коммунальные услуги.
Кажется, Надин от восторга потеряла дар речи. Пыталась что-то сказать, о чем-то посоветоваться, но вместо внятных слов слышалось козье блеянье. Я тоже не оставался безучастным - получение, практически, в дар, отдельной квартиры - невероятное везение, сравнимое разве с выигрышем лимузина в "Поле Чудес". Баба Феня раздумчиво жевала сухими губами, исподлобья поглядывала на мужа. Извечная женская тактика: дождаться решения главы семьи и тут же поступить наоборот.
- Квартиры предоставите в нашем районе? - справившись с минутным замешательством, спросила Надин. - На окраину не поеду.
- Не окраина, - неопределенно заверила продавщица недвижимости. - Мы постараемся по возможности учесть ваши пожелания.
Неожиданно для всех старик сполз с сундука и утвердился на подрагиввающих ногах. Несколько волосинок, украшающих лысину воинственно зашевелились.
- Енто самое... не согласен. Жили здеся и умирать... то-то и оно... тожеть будем в ентой фатере... Не по годам... енто самое... нам с бабкой... то-то и оно... переползать с места на место...
- Что ты говоришь, старый пень? - так и подпрыгнула старуха. Пошевели мозгой, ежели она имеется. Што оставишь внученьке? Вонючий туалет и тараканьи хоромы? Сами вскоре уберемся, а Верочке, чай, жить да жить...
- Сказано... енто самое... отселева не пойду... Силком не... то-то и оно... не выгоните... До прокурора... енто самое... дойду, до самого президента... то-то и оно... дотянуся. Не моги забижать ветерана!
"Олигарх" скучающе осматривал потрескавшийся потолок. Дамочка в очередной раз искривила кровавые губешки, насмешливо пожала плечиками.
- Ну, договаривайтесь сами. Завтра загляну - узнаю окончательное решение. Тогда и будем вынуждены принимать... меры другого порядка. Я уже сказала - другого выхода у вас нет, придется переселяться.
После ухода посетителей в коммуналке разразилась гроза невероятной силы. Баба Феня шипела растревоженной гусыней, дед Пахом отвечал ей визгливым голосом. На подобии петуха, перепутавшего утро и вечер. Гремели кастрюли и сковородки, булькал на газе бульон из костей, шаркали стариковские тапочки.
- Чего удумал, старый хрыч - отказуваться! Сама переберусь - подыхай в своей вонючей коммуналке!
- Енто самое... уматывай! То-то и оно... проживу!
Старик растревоженно метался по коридору, охая и постанывая, переставлял больные ноги, хватался немощными руками за стену и ящики. Но старался все время держаться вблизи любимого седалища. Будто убеждался в том, что его еще не переселили в непривычную обстановку, пусть в благоустроенную, но чуждую ему квартиру.
А если влуматься, какая ему разница: коммуналка или отдельная увартира? Все равно из дому - ни шагу, единственный машрут передвижения: комната - кухня - туалет, единственное место отдыха - сундук-развалина? Что касается сундука - перевезти его без проблем, разместить в новом доме пустяки.
Непонятное упрямство!
Значит, дело воссе не в громоздком предмете обстановки. В коммуналке деда Пахома держит совсем другое. Что именно? Мне кажется, что пока я не найду ответа на этот вопрос - не успокоюсь. Задуманная проверка сундука теперь казалась надуманной, лишней тратой дорогого времени.
У нас с коротышкой - свои проблемы, не касающихся возможного переселения. Вернее, проблемы у одной коротышки. Ее интересует более приземленная неприятность, которая неожиданно взорвала мирное течение ее жизни, разметала надежды на создание семьи.
Встретив меня по дороге на кухню, куда я направился нарезать овощи для окрошки, она, опасливо косясь на дремлющего старика, зашептала.
- И надолго пожаловал братец? Почему ты раньше не говорил о его существовании?
Можно подумать, что перед тем, как лечь с женщиной, мужчина обязан написать свою биографию и заполнить анкету. В двух экземплярах. А перед приездом родственников согласовать этот вопрос с сопостельницей... Разреши сестрице пожить у меня пару дней... Можно меня навестит двоюродный братец или троюродная тетка?
Бред!
По натуре человек я излишне самостоятельный, не терплю контроля со стороны окружающих, неважно женщины они или мужчины. Любой запрет приводит меня в бешенство, любое замечание вызывает резкую отповедь.
Вот и сейчас понесло.
- Отчитываться не обязан. Что же касается пребывания брата - будет жить столько времени, сколько захочет. Он захочет, а не мы с тобой.
"Мы с тобой" удачно замаскировали слишком грубое "ты", но Надин быстро разобралась что к чему и обидчиво поджала губки.
- Значит, конец нашим... отношениям?
На ресницах набрякли крупные слезы. Вот-вот соберутся в ручьи, те в реки, и в коммуналке, дополнительно к стариковской грозе, произойдет наводнение.
Только этого мне и не хватает!
Пришлось пойти на мировую. А что прикажете делать? Поручение Стулова о разработке соседей не отменено, химико-торгашка - все еще вместилище нужных нам секретов. Окончательно расколоть ее просто необходимо!
- Через часик братишка отправится по делам, возвратится в полночь. За это время мы с тобой успеем... обсудить наши проблемы. Я постучу. Или наведаюсь к тебе.
Ободренная обещанием, коротышка улыбнулась и убралась в свою "нору". Наводить соответствующий марафет, готовиться к остросюжетному свиданию. Обязательно посетит ванную, где минут сорок будет смывать прежние грехи, освобождая место для новых.
Достаточное время для обнюхивания с "братишкой".
Когда я вошел в комнату, Костя сидел за столом, прослушивая записанную на ленту коридорную беседу. Морщил лоб, ерошил волосы. Размышлял.
Я не стал мешать сыщику и устроился под торшером с книгой в руках.
Пусть думает сыскарь, отрабатывает получаемую зарплату и разные добавки с премиями, пусть трудится на благо родного уголовного розыска. Заодно пусть охраняет писателя, попавшего на мушку бандитов.
И снова, в который уже раз, я пожалел о данном бабе Фени обещании отыскать пропавшую внучку. Правда, обещание можно считать выполненым: адрес Верочки - в кармане. Но изворотливая судьба подставила непрошенного защитника "королевы красоты" под преступную гильотину, которая только по счастливой случайности дважды не отрубила глупую мою башку. Вместе со всеми замыслами новых детективов.
Не читалось. Обычно авторы детективов распыляют повествование по многочисленным сюжетным линиям: главной, менее главной и второстепенным. Они собираются в один узелок только в самом конце. Тогда, ошеломленный многокрасочностью и многоплановостью, читатель, наконец, узнает, кто честный мент, а кто взяточник, кто - настоящий сыщик, а кто внедрен в уголовку бандитами.
Таковы законы жанра, ничего нового.
Вообще-то, все писатели любят критиковать других авторов, но терпеть не могут, когда критикуют их. Поэтому я, опасаюсь навязывать свое мнение, предпочитаю отмалчиваться - пусть горячатся другие. К примеру, тот же Семен или его сверхкультурный босс.