Когда я откидываюсь назад, она смотрит на меня снизу вверх, ее взгляд потух.
— Почему ты продолжаешь говорить, что я красивая? — Она спрашивает это таким уязвимым, грубым тоном. Это настоящая Бэллс, та, которую я видел мельком. Та, о которой я хочу знать все.
Я присаживаюсь на край нашей кровати — я имею в виду, ее кровати — и смотрю на нее сверху вниз.
— Потому что ты такая, Бэллс. Ты очаровательна.
На ее глаза наворачиваются слезы.
— Ты не это имеешь в виду.
— Я имею в виду каждое слово. — Я наклоняюсь ближе, ее губы похожи на два пухлых лакомства. Я хочу попробовать их на вкус, исследовать их, запомнить, как они ощущаются на моих губах. Ближе. Еще ближе, и она не отворачивается. Вместо этого она учащенно дышит, и на ее щеках появляется румянец.
Я пользуюсь случаем и кладу ладонь ей на лицо, касаясь нежной, как перышко, кожи. Она высовывает язык и облизывает губы, а я придвигаюсь еще ближе. Мое тело практически вибрирует от желания, от потребности, которая снедает меня с тех пор, как я увидел ее. Теперь она, наконец, сдается, дает мне шанс.
Я почти у цели, наши губы так близко, когда она издает вопль.
— Ты ублюдок! Я вижу тебя, мохнатый придурок!
Она указывает на окно, а я издаю стон и проклинаю Леонарда за то, что он такой тупой.
Глава 2
Бэллс
Я не уверена, что эта рысь — дар или проклятие. Если бы он не выскочил перед нашей машиной, никого из нас здесь бы не было. И все же, из-за того, что мое тело все еще ноет, мне хочется его обругать. Затем я смотрю на свою лучшую подругу Аврору Дэвенпорт. Да, та самая Аврора Дэвенпорт. Она выиграла несколько премий «Грэмми», прежде чем смогла легально водить машину.
Тот блеск, который когда-то был в ее глазах, вернулся. Голливудские холмы уничтожили этот блеск, как и многие другие. Я знала, что должна что-то с этим сделать, пока все это не исчезло. В последнее время ее имя мелькает повсюду, таблоиды пишут о ней разные вещи. Я видела, как она замыкается в себе из-за негативной прессы. Вот почему возникла идея поехать во Фрозен Фоллс. Место, которое я случайно выбрала на карте.
Это маленький городок, который находится в самой глуши. Я надеялась, что здесь нас никто не найдет. Особенно преследователь в жизни Авроры. Кент Кингстон был так же знаменит, как и Аврора, но его талант проявлялся на большом экране, пока Аврора пела.
Он всегда хотел ее и, очевидно, не мог принять отказа. Поэтому он решил превратить ее жизнь в сущий ад. Я с самого начала знала, что это он скармливал прессе выдуманную чушь. Несмотря на то, что мы все знали, что эти истории были ложью, злобное освещение событий в СМИ нанесло огромный ущерб Авроре.
Когда мы впервые встретились с Кингстоном, у меня возникло неприятное чувство. Я посоветовала Авроре держаться от него подальше. Она всегда доверяла моей способности разбираться в людях. Не то чтобы в тот раз ей это было нужно. Кингстон ее не интересовал. Ей никогда никто по-настоящему не нравился.
У такой знаменитости, как Аврора, не так много времени на свидания. График ее гастролей был изнурительным, мы все переезжали из города в город и из страны в страну. Это не оставляет много времени для того, чтобы завести какие-либо отношения, и я знаю, что Аврора никогда бы не остановилась на простой интрижке. Она не создана для этого. Все это можно услышать в ее музыке. Она верит в родственные души и любовь с первого взгляда.
Интересно, как будет звучать ее музыка теперь, после того как она обрела настоящую любовь с Диего. Он один из тех, кто помог нам спастись. Я даже не уверена, когда мы услышим от нее новую музыку. Не думаю, что она покинет это место в ближайшее время. Не из-за того, как они с Диего смотрят друг на друга. Я бы никогда не подумала, что она найдет здесь любовь всей своей жизни.
Мы почти добрались до Фрозен Фоллс, когда огромная белая рысь заставила нас свернуть. Ну, на самом деле из-за этого мы разбили нашу машину. Я едва разминулась с ней, и теперь он дразнит меня из окна.
Буду честна. Я была до смерти напугана, когда резко повернула руль, чтобы удар пришелся на меня, а не на Аврору или нашу подругу Кловер.
Мы с Авророй знаем друг друга с детского сада. Я потребовала, чтобы она была моей лучшей подругой. Она согласилась, и вот мы здесь. Я была единственным человеком, которому, как она знала, она могла доверять, который всегда прикроет ее. Моя натура защитника не знает границ, когда дело касается этой девушки. Я люблю ее, как родную сестру. Когда ее родители проворачивали темные делишки с ее деньгами, я, не колеблясь, вмешалась и остановила их.