— На что это похоже, что я делаю? Я собираюсь пристрелить этих ублюдков, чтобы мы могли сбежать.
К его удивлению, она, казалось, знала его систему вооружения. Пока он устанавливал щиты и заводил двигатель, она готовила установленные снаружи орудия. Затем продолжила хихикать, прицелившись и выстрелив.
После третьего взрыва он не смог удержаться, чтобы не подразнить ее.
— Ты не боишься, что убьешь кого-нибудь? Держу пари, не все эти корабли укомплектованы компьютерами.
Она не отрывала взгляда от своего экрана.
— Космические бои — это совсем другое.
— Только потому, что ты не можешь видеть бойню.
— Ага
— Лицемерка.
— Галактический придурок.
Макл сдерживал ухмылку, когда они подшучивали, тем более что, несмотря на их остроты, она использовала оружие с большой эффективностью, давая им время, необходимое для того, чтобы двигатели закончили работу. Небольшой экран над его правым глазом высвечивал координаты и характеристики звездных систем, куда он мог совершить прыжок. Он выбрал безопасный маршрут, который привел бы их к промежуточной отметке и его ожидающему кузену. Двигатели достигли желаемого уровня мощности, и они набрали скорость, достаточную для того, чтобы улететь в бескрайнюю Галактику, оторвавшись от своих ярых преследователей.
Оливия издала стон.
— Оу. И как раз тогда, когда я собиралась побить свой последний рекорд.
Она сравнила их побег с видеоигрой? Обязательно ли ей было быть такой восхитительно очаровательной? Если он и не находил ее очаровательной раньше, то ее убийственная причуда, которую она, казалось, не осознавала, полностью завела его.
Опасность была предотвращена, и он решил, что давно пора что-то с этим сделать. Он отстегнул и схватил ничего не подозревающего человека прежде, чем она смогла оторвать взгляд от своей оружейной консоли.
— Эй! Отпусти меня.
— Нет. — Он поудобнее перекинул ее через плечо и положил руку ей на бедра.
Она заколотила его по спине.
— Я сказала, отпусти меня.
— Ответ все равно — нет.
— Ифруум, заставь его опустить меня, — умоляла она своего друга, который наблюдал за происходящим с явным весельем.
— Не-а. Он не собирается причинять тебе боль, просто заставляет тебя сдержать свое слово.
— Но я не хочу быть няней. — Макл мог слышать недовольство в ее тоне.
— Надо было подумать об этом раньше.
— Что ты имеешь в виду?
— В его словах есть смысл. Обещание есть обещание.
— Но он вор и убийца. Он, наверное, все время врет.
— Да. Он это делает. И ты тоже. Но в некоторых вещах, например, когда кто-то помогает спасти твою жизнь, ты должен держать свое слово. Может, мы и воры, но мы не совсем лишены чести.
Наконец, ковер сказал хоть что-то, с чем Макл мог согласиться.
— Ты отстой.
Выражение, которое использовала Оливия, имело мало смысла, но Макл понял тон. Она сдалась с громким вздохом и позволила себе безвольно повиснуть на его плече.
— Я буду следить за преследованием, — прокомментировал Ифруум, когда они уходили.
Как и Макл, дистанционно, пока он разговаривал с новой няней своего двоюродного брата — хотела она того или нет.
***
«Тоже мне друг называется». Ифруум бросил ее под автобус — транспортное средство, которое она едва могла вспомнить, за исключением того факта, что оно было оранжево-желтым. Она жила на Земле, вероятно, по меньшей мере пятнадцать или более лет назад. Трудно было сказать, поскольку время, проведенное в космосе, было таким разным.
Кстати, о другом, симпатичном корабле. Впервые с тех пор, как они поднялись на борт и покинули его в спешке, короткая космическая битва, захватывающая видеоигра, прервалась, у нее не было возможности по-настоящему оценить окружающую обстановку. Но теперь… срань господня. Поговорим о роскоши. Стены кремового цвета, бежевый ковер, скрывающий ступни, и мягкое, скрытое освещение — как это далеко от обычных судов, на которых она путешествовала. Большую часть времени она и Ифруум оказывались застрявшими на кораблях, которые заставляли их брать свои жизни в свои руки каждый раз, когда попадал маленький метеорит.
Она решила поддержать разговор.
— Отличный вид.
— Ты говоришь о моих ягодицах? Я ежедневно занимаюсь гимнастикой, чтобы оставаться в отличной форме.
У нее вырвался смешок. Она ничего не могла с этим поделать. Макл так любил себя. И все же, он говорил это так, что она не могла не подумать, что это мило.