– Невероятно! – пробормотал я, потрясенный до глубины души. – И все же…
– И все же это правда. Вне всякого сомнения, друг мой, это чистая правда. Но заставить эту необыкновенную парочку предстать перед судом будет куда труднее. Ну что ж, Джепп постарается сделать все возможное… Кстати, я послал ему подробнейший отчет об этом деле… Боюсь только, Гастингс, что в конце концов полиции придется предоставить их другому, высшему судье – Судьбе или Богу, как вам угодно.
– «Нечестивцы подобны вечнозеленому лавру», – процитировал я.
– До поры до времени, Гастингс, уж вы мне поверьте!
Все произошло именно так, как и предсказывал Пуаро. Джепп, хотя он нисколько не сомневался в правоте Пуаро, так и не смог собрать достаточных улик, чтобы посадить их на скамью подсудимых.
Колоссальное состояние мистера Пейса перешло в руки его убийц. И, однако, возмездие настигло их – спустя некоторое время я случайно прочел в газетах, что достопочтенные мистер и миссис Хеверинг были в числе погибших при авиакатастрофе самолета «Эр-Франс», и подумал, что справедливость восторжествовала.
Кража в миллион долларов
– Бог ты мой, кражи облигаций в наше время стали прямо-таки стихийным бедствием! – заявил я как-то утром, отложив в сторону утреннюю газету. – Пуаро, а не оставить ли нам на время науку расследования и не заняться ли вплотную самим преступлением?
– Ну, друг мой, вы – как это у вас говорят? – напали на золотую жилу. Да вот взять хотя бы последний случай: облигации Либерти стоимостью миллион долларов, посланные Англо-шотландским банком в Нью-Йорк, самым таинственным образом были похищены прямо на борту «Олимпии». Ах, не страдай я mal de mer и если бы еще этот восхитительный метод, который изобрел Лавержье, не занимал столько времени, – мечтательно заметил Пуаро, – ей-богу, я бы не утерпел и непременно отправился бы в плавание на одном из этих громадных лайнеров.
– Ну, еще бы, – с энтузиазмом подхватил я. – Говорят, некоторые из них – настоящие плавучие дворцы: плавательные бассейны, кинозалы, рестораны, теннисные корты, оранжереи с пальмами, – право, порой даже поверить трудно, что ты на борту корабля где-нибудь посреди океана!
– Что касается меня, Гастингс, то я-то как раз всегда точно знаю, что нахожусь на борту корабля, – уныло проворчал Пуаро. – К тому же все эти пустяки, о которых вы говорите с таким восторгом, мне глубоко безразличны. Я думал о другом. Вы только вообразите, сколько гениев путешествует таким образом, оставаясь неузнанными! На борту этих плавучих дворцов, как вы их только что назвали, можно встретить настоящую элиту, сливки преступного мира!
Я расхохотался:
– А я-то гадал, откуда такой энтузиазм! Не иначе как вы мечтаете скрестить шпаги с негодяем, укравшим облигации Либерти?
Разговор был прерван приходом нашей хозяйки.
– Мсье Пуаро, вас хочет видеть какая-то молодая дама. Вот ее визитная карточка.
На карточке была всего одна строчка – мисс Эсме Фаркуар. Пуаро, нырнув под стол, поднял смятый листок бумаги, аккуратно бросил его в корзинку для бумаг и только тогда попросил хозяйку проводить нашу посетительницу в гостиную.
Не прошло и минуты, как одна из самых очаровательных женщин, которых я когда-либо видел, переступила порог нашего холостяцкого жилища. На вид ей было не более двадцати пяти лет. Огромные карие глаза и изящная фигура произвели на меня неизгладимое впечатление. Одета она была на редкость элегантно, а ее манеры – безукоризненны.