– Ни фига не выйдет! – хмыкнул Леха. – Если ее по телеку кажут…
– Показывают, – поправила его Маня.
– Хоть бы и так, если она по телеку выступает, то ее адрес запросто могли и засекретить, а то всякие там психи повалят к ней…
– Поглядим, могли, конечно, засекретить, а могли и не успеть! – стояла на своем Маня, которой ужасно хотелось опять взять на себя сложную задачу и с блеском разрешить ее.
Пусть Гошка видит!
Адрес Майи Анатольевны Курмашевой еще не успели засекретить. И утром Гошка раздобыл его в справочном бюро на вокзале. «Ура, – подумал он, – хоть тут повезло». И уже в одиннадцать часов утра Маня, очень скромненько одетая, с пластиковым мешком, полным мандаринов, входила в подъезд дома на улице Бориса Галушкина. Она приехала сюда одна, несмотря на яростные возражения ребят.
– Как это ты попрешься туда одна? – негодовал Леха. – А если с тобой что-нибудь стрясется?
– Ничего со мной не стрясется, там же не мафия, а всего какая-то родственница!
Вы будете мне мешать!
– Не будем, – возразил Гошка. – Мы просто проводим тебя, поглядим, как там и что, и подождем.
– Нет, ждать не надо!
– Почему?
– Потому что меня это будет раздражать! Я все время буду помнить, что вы меня ждете, что вы замерзли и все такое.
Нет, я поеду одна.
– Маня!
– Нет, если вы за мной увяжитесь, я просто отказываюсь туда идти. Мне нужна свобода!
– Свободолюбивая ты наша! – засмеялся Гошка. – Ну, дело твое!
Леха недоуменно взглянул на Гошку, но тот незаметно ему подмигнул.
– И совершенно незачем перемигиваться! – сурово произнесла Маня к вящему удивлению Гошки.
Он готов был поклясться, что Маня ну никак не могла заметить их перемигиваний.
Но тем не менее. Эта Маня просто чудо!
На сей раз ей удалось настоять на своем и она поехала одна, по дороге обдумывая предстоящую встречу.
– Девочка, ты к кому? – раздался голос за ее спиной, едва она поднесла руку к звонку.
Маня резко обернулась. Перед ней стояла немолодая женщина. Про таких в книжках пишут «со следами былой красоты». На ней был кокетливый фартучек в красно-синюю клетку, на голове повязана косынка из той же материи, а в руках она держала пустое помойное ведро ядовито-зеленого цвета.
– Я? Я к Майе Анатольевне!
– К Майечке? А ее нет. Она в отъезде!
– Уехала, значит? – растерянно проговорила девочка. – Вот жалость-то, а когда приедет обратно?
– Не раньше, чем дней через десять. Ой, девочка, ты что плачешь? – испугалась женщина, увидев, что у юной незнакомки дрожат губы и как-то странно морщится нос.
– Нет, я не плачу, – голосом полным слез проговорила Маня. – Просто я вот привезла Майе Анатольевне гостинцы… А теперь…
– А ты откуда же приехала?
– Из Сочи!
– Ну, вот что, девочка, ты зайди, поговорим.
Первый шаг сделан. И Маня всхлипывая, вошла в квартиру. Ничего не спросив и не дожидаясь приглашения, она стала снимать сапоги. Женщина не возражала.
– А тапочки у вас есть? – без церемоний спросила Маня. Ее ведь пригласили зайти не для того, чтобы держать на коврике в прихожей. Она сняла куртку и аккуратно повесила на вешалку. Пригладила волосы и широко улыбнулась. – Вот, возьмите вы, раз Майи Анатольевны нету. Только вы ей обязательно скажите, что я приходила, да не с пустыми руками.
– А как же тебя зовут-то?
– Василиса!
– В самом деле? Какое чудесное старинное имя! – восхитилась женщина. – Послушай, Василиса, давай попьем с тобою чайку.
Что там у тебя за гостинцы?
– Мандарины сочинские!
– Какая прелесть. Идем-ка на кухню. Ты есть хочешь?
– Есть? Нет, спасибо, но чайку бы выпила. Горяченького. Что-то я в вашей Москве замерзла.
– А ты откуда Майечку-то знаешь?
– Лечилась я у нее.
– И вылечилась?
– Да, да, вылечилась, все прошло! – поспешила сказать Маня, именно этих вопросов она больше всего и боялась. – А вы, тетенька, не сказали, как вас-то звать? – переменила она тему.
– Меня? Ядвига Станиславовна.
– Ядвига Станиславовна?
– Да, я полька.
– Вы приехали из Польши?
– Нет, я приехала из Ярославля. Я просто по крови полька, а в Польше только один раз была, да и то проездом. А родилась я в Сибири.
– – А в Сочи вы были?
– Нет, увы, не была. Я раньше часто в Крым ездила, а на Кавказ все планировала поехать, да так и не удосужилась.
«Слава Богу, – подумала Маня, – а то еще начала бы меня про Сочи расспрашивать и быстренько вывела бы на чистую воду». Однако имя Василиса, по-видимому, никаких воспоминаний ей не навеяло. А это плохо. Впрочем, разберемся.
Ядвига Станиславовна между тем очень изящно накрыла на стол, достала из буфета бумажные салфетки точно с таким же рисунком на чашках и тарелках.
– Здорово! – заметила Маня. – Как это у вас красивенько получается!
Ядвига Станиславовна улыбнулась. Ей понравилась эта девочка. Такая занятная!
– А где ж ты адрес Майечкин раздобыла?
– Так я его и раньше знала, в прошлом году уж приезжала…
– А ты что же, приезжаешь с Майечкой повидаться, как с доктором?
Опять она на медицинские темы съезжает!
– В прошлом году еще да, а теперь – нет. Просто у меня в Москве тетка родная живет, вот я на каникулы к ней и приезжаю. Только тетя Люся замуж собралась, и я теперь уж не знаю, смогу приезжать или же нет.