— О боже. — Шерил сидела в гримировочном кресле, зажав руками свой розовый ротик.
— Сколько людей помещается в эту штуковину? — спросил Сэмми изумленным и испуганным голосом.
Капитан пулей вылетел из своего офиса и ткнул пальцем в Сэмми.
— Это нападение, — объявил он. — Сэмми, сообщи Центральному Совету, что я встречаюсь с ними в правом отсеке для шаттлов.
И, немного подумав, добавил:
— И позови охрану. Черт возьми, зови туда всех.
Сердце Кирана бешено застучало. Его мама работала в добровольческой охранной команде, время от времени улаживая споры между членами команды или помогая организовывать встречи. Команда никогда не носила оружия.
— Что происходит, Капитан? — спросил Киран дрогнувшим голосом.
Капитан положил руку мальчику на плечо.
— Честно, Киран, — признался он, — я понятия не имею.
В САДУ
«Все, что есть у нас, есть и у них», — повторяла про себя Уэверли, шагая по коридору по направлению к жилым отсекам, где она жила с матерью. Иногда ей казалось, что чем серьезнее становятся намерения Кирана относительно нее, тем покровительственнее звучит его голос. Но если он надеется, что она будет безвольной, тихой женушкой без собственных мыслей, то его ожидает неприятный сюрприз.
И все-таки из всех мальчиков ее возраста на корабле он казался ей лучшим, и не только потому, что был довольно высоким и хорошо сложенным. Он был добрым, сообразительным, и ей нравились его энергичность и гибкое тело, которым он так хорошо владел. Ей нравилось смотреть на его лицо, на Длинную линию подбородка, неяркие янтарно-карие глаза и рыжеватые волоски, растущие над его верхней губой. А когда она говорила с ним, он всегда слегка наклонял к ней голову, словно не мог себе позволить пропустить ни одного ее слова. Он мог стать ей хорошим мужем. И сейчас она должна была считать себя счастливой.
Но ее не отпускали сомнения. Уже давно все, включая Капитана и их родителей, ждали, что они поженятся, и она задумалась: не это ли давление заставило Кирана сделать предложение? Любили ли они друг друга достаточно сильно, чтобы быть счастливыми вместе? Если бы не эти проблемы с рождаемостью, вышла бы она замуж за Кирана или за кого бы то ни было еще прямо сейчас? Она не была в этом уверена. Очень немногие стали бы сочувствовать ее сомнениям. На корабле были заботы поважнее, чем ее счастье.
Она открыла дверь в жилой отсек и вошла в комнату. Стол был покрыт обрывками пеньки и ткани — остатки платья, которое Уэверли без особого успеха пыталась сшить. Ей приходилось распарывать каждый шов, который она делала, и в конце концов ей ничего не оставалось, кроме как выбросить в мусорное ведро весь этот кошмар. В углу стоял ткацкий станок ее мамы, на котором были натянуты шерстяные нити с синей полоской — возможно, одеяло для кого-то. Стены были увешаны семейными фотографиями: круглолицая маленькая Уэверли; розовощекие мама с папой, держащиеся за руки на заросшем соснами берегу холодного залива; бабушка с дедушкой с печальными глазами, так давно оставшиеся на Земле. Там были фотографии земных океанов и гор и белых облаков в бледном небе.
«Как жаль, что ты не видела неба», — часто говорила ее мама, и Уэверли это всегда казалось странным. Ведь она была в небе, разве не так? Она была окружена им. Но нет, настаивала мама, она никогда его не видела. И не увидит, пока они не приземлятся на Новой Земле через сорок пять лет.
Уэверли услышала шум на кухне.
— Мам! — позвала она.
— Я здесь! — ответила мама.
Регина Маршалл была высокой брюнеткой, совсем как Уэверли, хотя и не такой стройной. Сейчас она месила тесто для грубого крестьянского хлеба, стоя спиной к дочери. Когда наступало время печь хлеб, Уэверли было непросто добиться внимания мамы, но она знала, что сегодня все будет не так.
— Киран сделал мне предложение, — с порога объявила Уэверли.
Регина стремительно обернулась, и с ее рук полетели кусочки теста. Торопливо шагнув к Уэверли, она обхватила ее руками.
— Я так и знала! Я так счастлива!
— Да? — спросила Уэверли, пытаясь выкрутиться из тесных объятий мамы. — Правда?
— Уэверли, он лучший мальчик на этом корабле. Все так думают. — Глаза Регины засияли. — Вы обговорили дату?
— Нет. Это как-то странно — планировать что-то прямо сейчас.
— Ты имеешь в виду, из-за другого корабля? Но жизнь продолжается, милая.