К реальности его вернула внезапно наступившая тишина. Подняв глаза, он увидел Сета, который возвращался на сцену с безжалостным лицом.
— Принимая во внимание все доказательства против него, мне кажется единственно верным решением приговорить Кирана Алдена к смерти, если только он сам не хочет признать свои преступления…
— Да! — закричал кто-то. Киран оглядел толпу, пытаясь понять, кто это был. — Я хочу услышать, что он может сказать в свое оправдание! — Голос был знакомым, но Киран не мог разглядеть говорящего. Кто бы это ни был, он скрывался в толпе.
— Да! — сказал Сарек с переднего ряда, в упор глядя на Кирана. — Давайте дадим этому ублюдку объясниться.
Киран посмотрел на Сарека, чье лицо ничего не выражало. Он не понимал, то ли он пытается ему помочь, то ли нет, но он видел, что это его шанс, потому что теперь Сет в первый раз посмотрел на Кирана, словно оценивая его.
— Киран? — потребовал Сет. — Ты готов признаться?
Киран кивнул. Он уже так долго твердил себе, что признается завтра, но вот сейчас все его завтра закончились. Если он не признается прямо сейчас, он убьет его. А командование «Эмпиреей» не стоило того, чтобы за него умирать.
Трибуна была, казалось, в целой миле от него. Как он мог дойти до туда?
Он повернулся на стуле, положил руку на его спинку и, оттолкнувшись от нее, встал. Его тело дрожало, колени подгибались, но он удержал равновесие и заставил себя выпрямить ноги, опираясь на спинку стула. В первый раз за два дня он стоял на ногах. Он обошел стул, пока не смог дотянуться до трибуны другой рукой, после чего подтянулся к ней. Ему пришлось почти полным весом опереться на нее, но она его выдержала. Он посмотрел на притихших мальчиков.
Лица многих были изранены и покрыты синяками, истощенные и напуганные. Если Киран сейчас поддастся, то такими и будут их жизни. Он не был уверен, что сможет жить с этим.
Нет. Он не мог сдаться и признаться себя виновным.
Вместо этого он поискал слова, которые мог бы сказать.
Правду. Так всегда говорил его отец. Правда сильна.
— На справедливом суде к голове свидетеля не приставляют пистолет, — прохрипел он в микрофон. Губы его опухли и слиплись, голос был вялым и дрожащим.
— Что ты делаешь? — прошептал Сет. — Давай, чувак. Надо покончить с этим.
— Этот суд основан на лжи, — отрывисто сказал Киран.
— Что он сказал? — прокричал какой-то подросток. — Я его не слышу!
— Он сказал, что просит прощения, — соврал Сет. — Прощения за все, что он сделал. Так что теперь мы можем все ему простить и дать ему еды.
Киран затряс головой.
— Я не это сказал! — воскликнул он. — Я не признаю себя виновным. Вам придется меня убить.
Собрание молчало. Даже самые младшие мальчики, до этого плакавшие, теперь притихли.
Сет отпихнул Кирана в сторону и встал за трибуну. Киран покачнулся на ногах, пытаясь удержаться, и упал на пол.
— Суд приговаривает Кирана Алдена к публичной смертной казни, — объявил Сет. — Отведите его в отсек для шаттлов, — приказал он Сили.
Мальчик, оцепенев, уставился на Кирана.
— Пошевеливайся! — нетерпеливо закричал Сет.
— Но… — Сили не сводил глаз с Кирана.
«Вот так», — подумал Киран. Ему было страшно, но он решил не закрывать глаза. Если они собрались убить его, то должны видеть его глаза. Он смотрел на Сили, выжидая.
— Проклятье! — вскричал Сет. — Макс! Уведи его отсюда!
Но Макс не сдвинулся с места.
— Я не думал, что мы собираемся кого-то убивать, — сказал он наконец.
— Думать — это не твоя работа, Макс! — Сет бросился к нему, доставая на ходу пистолет.
Киран был ближе к Максу, чем Сет. Драться он не мог, но мог защищаться. Он ударил Макса под коленки, и мальчик упал. Его пистолет загремел по полу. Киран, собрав последние силы, бросился телом на пистолет и прикрыл его собой.
— Черт возьми, ублюдок! — взревел Сет. — Почему ты не сдаешься?
Сет принялся молотить Кирана обоими кулаками, брызгая слюной. Киран держался и терпел его удары, прижимая к груди пистолет. Он либо выживет, либо умрет. Выживет или умрет. Он хотел выжить, чтобы снова увидеть Уэверли, поэтому он набрал в легкие побольше воздуха и закричал: