— А что с гувернанткой?
— К сожалению, мальчику ничего не известно о ее судьбе.
Паолини понимающе кивнул.
Секретарь проводил их в кабинет хозяина. Ожидающий полицейских Дерми окинул их холодным взглядом.
— Я думал, что вам, вероятно, следует узнать эту новость, и распорядился, чтобы вас информировали о возвращении Жоржа.
— Я признателен вам за то, что вы об этом позаботились, — сказал комиссар. — Могу ли я увидеть мальчика?
— Он сейчас в постели. Врач уже осмотрел его. Мальчик чувствует себя неплохо. Конечно, он немного испуган, угнетен… С ним его мать. Пойдемте.
Они последовали за банкиром по длинному коридору, выложенному мрамором. В конце его Дерми остановился у закрытой двери и постучал.
— Войдите!
Комиссар вошел в детскую. На стенах, обтянутых голубой тканью, висели большие мохнатые игрушки и яркие картинки; под ногами лежал ворсистый розовый ковер. На кровати, среди подушек, Паолини увидел белокурую головку Жоржа. Рядом с ним сидела Эдмон Дерми, держа сына за руку.
— Ах, месье комиссар!.. Жорж здесь… Он вернулся… — дрожащим голосом произнесла она.
Паолини улыбнулся. Ему казалось, что сейчас мадам Дерми — утомленная, со следами бессонницы на прекрасном лице и с темными кругами под глазами — выглядит куда красивее, чем на любой фотографии в вечерних парижских газетах. Приятно видеть на ее лице вот эти морщинки, отнюдь не являющиеся следствием утомительной жизни светской дамы…
— Ну, как дела, мой мальчик? — спросил Паолини, сев на стул возле кровати. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — ответил мальчик, внимательно глядя на него своими голубыми, не по-детски серьезными глазами.
— Ты знаешь, кто я такой?
— Да. Вы из полиции. Вам было поручено найти меня.
— Совершенно верно.
— Только вот вы меня не нашли.
— Жорж! — воскликнула в смущении мать.
— Мальчик прав. Я действительно не смог его найти, — сказал Паолини. — Так как же тебе удалось вернуться сюда, Жорж? — обратился он к ребенку.
— Я удрал от них.
— А где ты находился?
— В подвале какого-то дома.
— Ты можешь сказать, где находится этот дом?
— Нет, этого я не знаю, — ответил Жорж. — Когда они похитили нас, то сразу заклеили нам глаза липкой лентой.
— Они тебя обижали?
— Нет.
— А мисс Линч?
Лицо мальчика сжалось.
— Я… Она… Я не знаю… — прошептал он.
— Мисс Линч не смогла убежать вместе с тобой?
— Нет.
— Почему?
— Эти люди… они повезли меня сегодня куда-то на машине, а мисс Дороти осталась в этом подвале. Когда машина где-то остановилась, я сорвал повязку, которая была, у меня на глазах, выскочил из машины и убежал.
— И они не погнались за тобой?
— Они не смогли сделать это. Я бежал быстро, а на улице были люди… много людей, — ответил Жорж.
— Кто был в этой машине?
— Я не знаю… — ответил Жорж, избегая взгляда комиссара. — Ведь они завязали мне глаза.
— Понимаю. Но ведь ты, наверное, слышал их голоса? И в машине, и в подвале.
— Да. Там их было несколько… может быть, четыре или пять, а больше я ничего не могу сказать.
— Но они, наверное, обращались друг к другу? Называли фамилии или имена?
— Нет, — ответил Жорж, не глядя на полицейского.
Паолини молча кивнул. Все это казалось ему странным, очень странным. И рассказ маленького Дерми, и его поведение.
— А где именно тебе удалось убежать от них? — спросил он.
— Возле парка Монсо, — ответил Жорж, а потом, повернувшись к матери, сказал: — Мама, я устал. Мне хочется спать.
— Да, да, мой дорогой. — Мадам Дерми склонилась над сыном. — Вы, конечно, понимаете, месье комиссар…
— Разумеется, мадам, мальчику нужен покой, — ответил Паолини, вставая. — Спокойного сна, Жорж.
— До свиданья, месье.
Эдмон Дерми заботливо и нежно поправила одеяло, под которым почти скрылась светловолосая головка ее сына, и направилась к двери. Паолини на цыпочках последовал за ней.
Они нашли Андре Дерми в его кабинете. Банкир курил в компании Дисюина, казавшегося несколько смущенным.
— Итак, месье комиссар? — обратился Дерми к Паолини.
— Мальчик не сказал ничего существенного, — ответил комиссар. — Он не видел преступников, не слышал их имен, не знает, где находится дом, в подвале которого его и мисс Линч держали похитители.
— Бедная малютка! — воскликнула мадам Дерми. — Эти звери… кто знает, что они сделают с бедной девочкой!