– Кого-кого?
– Большого Брата. Это термин из одной очень умной книжицы. Так мы между собой называем наш компьютерный комплекс.
– И большой он у вас, этот комплекс?
– Впечатляющий. Несколько сотен акров по площади, с десяток этажей вглубь земли.
– Постойте! – Джерри недоверчиво уставился на Брауна. – Выходит, машина будет управлять моими действиями? Получается, что я теперь не свободный человек, а раб машины?
– Успокойтесь! – Браун снова прошелся по кабинету, потом сел за стол. – Никакой вы не раб. Вы – боец. А машина – не господин, а скорее ваш персональный ангел-хранитель. В некоторых ситуациях она может прийти вам на помощь… Правда, отныне все ваши мысли, чувства и желания будут записываться на дискеты блока памяти.
– Интересно, как это машина может мне помочь?
– Видите ли, она запрограммирована так, чтобы уберечь вас от гибели или повреждения. Поэтому в критических ситуациях, когда человеческий мозг не успевает вовремя среагировать на опасность, компьютер рассчитывает оптимальный вариант действий с учетом ваших возможностей и дает команду…
– Ага! – подхватил Джерри. – Команду!
– Да, команду, – кивнул Браун. – Но вы этого даже не заметите. Вы просто сделаете то, что следует. Без раздумий и колебаний.
– А как же я вас так просто вырубил? Или вас не страхуют?
– Страхуют, конечно, но я все-таки не солдат. Вы оказались проворнее меня.
– А если я пойду к нейрохирургу и попрошу убрать эту вашу хреновину?
Браун улыбнулся.
– Ну, во-первых, на земле вряд ли найдется не связанный с нами специалист, который сумеет это сделать. А во-вторых… После нашего разговора вы просто забудете все, что мы обсуждали.
– Тогда на кой черт вы мне все это талдычите?
– Видите ли, наши специалисты установили, что как ни стирай, а следы остаются. Где-то в подсознании. И такая остаточная память о мощной поддержке со стороны могущественной организации делает человека более уверенным в себе. Кроме того, вы уже не удивитесь, когда в один прекрасный день к вам подойдет незнакомый человек, покажет такую вот штуковину и даст поручение…
Браун вынул бумажник, раскрыл его и показал Джерри массивный перстень с замысловатой печаткой, на которой были вырезаны непонятные письмена.
– Что это?
– Это рунические знаки. Что они значат, не знаю даже я. Главное, что эта печатка активизирует вашу остаточную память. И вы беспрекословно подчинитесь вашему куратору.
– Куратору?
– Да, с той поры он будет вашим постоянным начальником и работодателем.
Браун встал, подошел к Джерри.
– Ну, надеюсь, в основном вам все ясно. Так?
Джерри растерянно кивнул, тоже поднялся с кресла.
– Тогда желаю удачи! Помните, если повезет, если проявите себя как следует, то станете одним из нас, войдете в узкий круг избранных.
Джерри машинально пожал протянутую ему руку, открыл рот, чтобы что-то еще уточнить, и…
– … Нас встречает почетный эскорт!
Человек, сидящий в соседнем кресле, сделал изящный жест, указывая на иллюминатор. Джерри, перегнувшись через него, придвинулся к вогнутому стеклу.
– Чуть сзади…
Джерри скосил глаза к хвосту самолета и увидел двух серебристо-черных птиц, не то орлов, не то грифов, паривших внизу, между облаками.
– Опаздываем, – проворчал сосед. – Часа на три… Что-то такие опоздания становятся на этой линии привычными.
– Да, пожалуй, – откликнулся Джерри, устраиваясь в кресле поудобнее. Голова у него чуть побаливала. От высоты, что ли? А на душе скребли кошки, и ощущение было такое, будто он что-то забыл. Причем, очень важное, даже судьбоносное…
Похищение сабинянок
Сыто урчал эр-кондишен. В кабинете было пасмурно. Лучи полуденного солнца отчаянно, как протестующие демонстранты, ломились сквозь кордон смога, но достигали окна на сорок четвертом этаже уже порядком потрепанными.
Инспектор Интерпола Дик О’Туфли, двухметроворостый брюнет с голубовато-серыми глазами, небрежно откинувшись на спинку кресла и аккуратно разместив свои моднейшие полуботинки на тускло отсвечивающей поверхности письменного стола, между компьютером и массивной пепельницей в виде головы Джеймса Бонда, агента 007, занимался тем делом, которое здесь, в его офисе, называли «выковыриванием изюма из булки». Это означало, что по заданию шефа он подбирал вырезки из газет всего мира об однотипных преступлениях.