— Ну что ж, — заключил барон, — все позади, девочка моя. Остается только надеяться, что ты больше никогда не попадешь в столь нелепую ситуацию.
И он при этом посмотрел на дочь с легким сожалением, потому что не без оснований полагал, что попадет и не раз. Поскольку иначе она не может. Клэр как будто нарочно выискивает такие ситуации, а найдя, тут же вляпывается в них по самые уши.
— Мы едем домой, папочка? — спросила Клэр, немало не беспокоясь о том, что с ней может случиться в будущем.
— Нет, — немного помедлив, отозвался он, — во-первых, я хотел уладить в Париже кое-какие дела, во-вторых, покончить с этой историей, а в-третьих, ты пропустила праздник у Соланж д'Эренмур и тебе нужно развлечься.
— О-о, — протянула девушка, — будут развлечения?
— Непременно. Это я тебе обещаю, милая.
— А где мы остановимся?
— У меня есть одно предложение, и я им воспользуюсь.
— Какое?
Но так как отец молчал с самым загадочным видом и улыбался при этом, Клэр принялась его тормошить:
— Ну, папочка, какое предложение? Ну скажи, мне ведь интересно! Папочка, давай выкладывай.
Хмыкнув, он сдался:
— Хотел сделать тебе сюрприз, — сказал он, — но с такими въедливыми девчонками, как ты это не проходит. На пару дней мы остановимся у моего хорошего друга, пока я не подыщу подходящее жилье.
— Где это? — продолжала выспрашивать Клэр.
— Мы сейчас как раз туда едем.
— Куда?
— Не скажу, — засмеялся он, — не скажу, и не проси. Ты сама увидишь через несколько минут. Только умоляю тебя, будь поспокойнее.
— Я спокойна, — слегка удивилась она, — и если ты думаешь, что я буду трясти твоего друга за грудки, выспрашивая подробности, то сильно заблуждаешься
— Да, ты трясешь только меня.
Они фыркнули, переглянулись и расхохотались.
Франсин молча слушала эту беседу. Она уже давно ко всему привыкла, особенно к своеобразной манере разговора семьи де Каванте, а также и их оригинальному чувству юмора. Правда, другие не всегда понимали это и оттого не одобряли. Но как говорится, в каждой семье свои заскоки.
— А какие развлечения ты имел в виду, папочка? — вспомнила Клэр.
— У меня есть приглашение на прием.
— Что? Папочка, как ты можешь!
— А что? — удивился он.
— Что я надену?
— На это ты меня не поймаешь, — барон погрозил ей пальцем, — я прекрасно помню, что ты брала с собой дюжину нарядов, чтобы покрасоваться перед д'Эренмурами.
— Но ведь здесь не провинция, папа. Это же Париж! Тут наверняка носят что-то другое.
Барон приподнял брови, а потом вздохнул. Дочь была права, и расходов не избежать в любом случае. По части нарядов Клэр была весьма привередлива.
— Хорошо, об этом можешь не беспокоиться. Будут тебе самые модные туалеты в этом сезоне. Хотя я не вижу принципиальной разницы между твоими платьями и нарядами парижских модниц.
— Знающие люди ее увидят, — заверила его Клэр.
Она выглянула в окно, потом повернулась к отцу и спросила:
— Папочка, где мы?
— Подъезжаем, — ответил он, тоже выглянув наружу, — почти приехали.
— Куда ты меня привез?
— Дорогая, не надо нервничать. Минутку терпения — и ты все узнаешь.
— Ты такой скрытный, — фыркнула дочь, — странно на тебя Париж действует.
Барон хмыкнул.
Наконец, экипаж остановился. К нему кинулись двое слуг. Один открыл дверцу, второй разложил лестницу. Барон вышел первым и подал своей дочери руку. Она спустилась вниз и огляделась.
Дом, перед которым они находились, поражал размерами и великолепием. Его нельзя было даже сравнивать со скромным съемным домишкой графа. На этом фоне он смотрелся бы собачьей конурой.
— О-о, — протянула Клэр и глаза ее заблестели, — кажется, я догадываюсь, к какому именно из своих друзей ты меня привез. К "похитителю", верно?
— Не говори ему это в лицо, дорогая, у него давно от этого слова начинаются корчи, — пошутил барон.
— Хорошо.
— Как здесь шикарно, — продолжала девушка, опираясь на руку отца и поднимаясь по широкой лестнице, — мне нравится.
— Ну еще бы, моя милая. Здесь всем нравится.
Изнутри дом выглядел не менее великолепно, так что Клэр было, чем занять себя, пока они с бароном направлялись по маршруту, который был ему хорошо известен. Девушка уже не задавала вопросов, понимая, что узнает это и сама через несколько минут. Тем более, что в данный момент эти вопросы отошли на второй план.
Наконец, они вошли в комнату, которую вполне можно было принять за гостиную, если бы не ее чрезмерные размеры. В гостиной находился сам герцог, который при их появлении поднялся с места, и двое неприметно одетых людей.
— Барон и мадемуазель де Каванте! — торжественно провозгласили за их спинами.
На них обратились все взгляды. Один из двоих людей вдруг закрыл глаза, залился краской и негромко простонал:
— Боже.
Но пока это осталось без внимания. Герцог дружески приветствовал барона и учтиво поцеловал руку Клэр, заметив:
— Рад, что вы нашлись наконец, мадемуазель. Надеюсь, все обошлось?
— Да, совершенно, — согласилась девушка.
Но барон был несколько иного мнения.
— Были осложнения, — негромко сказал он, — граф упрямился и не хотел нас выпускать.
— Значит, все оказалось именно так, как мы и думали?
— Да.
Тут Клэр мимоходом бросила взгляд на стоящих неподалеку людей. Чем-то они были ей знакомы. Она присмотрелась к ним повнимательнее, и тут ее осенило. Да ведь это же те самые люди, которые проникли в дом несколько дней назад! Лицо у одного из них все еще напоминало спелый помидор, да и второй явно чувствовал себя не в своей тарелке. Клэр неожиданно вспомнила все подробности того вечера и фыркнула. Еще бы им не смущаться! Ее начал разбирать смех. Она отвернулась, чтобы скрыть это, стараясь не мешать беседе, но этого ей не удалось сделать. Барон, может быть, заметил это не первым, но первый спросил:
— Что случилось, Клэр?
Она покачала головой, не в силах выдавить из себя членораздельных звуков. Потом указала рукой на переминающихся с ноги на ногу незнакомцев и кое-как справившись с собой, проговорила:
— Это они.
— Кто "они"? — барон посмотрел на них, отметив, что провалиться сквозь пол им было бы предпочтительнее, а потом снова на дочь, — кто это?
— Это те самые люди, которые… м-м-м… взломали дверь и проникли в дом.
— Взломали?
— Да, — вспомнил герцог, — именно этот эпизод я хотел бы прояснить. Как вышло, что в том доме обнаружились совершенно посторонние люди?
Вразумительного ответа он не получил, потому что Клэр кусала губы, сдавленно хихикая, барон посмеивался, а незадачливые взломщики засмущались так, что казалось, дальше уже некуда. Наконец, один из них пробормотал, пристально разглядывая свои сапоги:
— М-м-м, мне очень жаль, с…сударыня, поверьте. Если б я знал, я никогда бы не осмелился… я…
— Я снова ничего не понимаю, — заметил герцог, — и честно говоря, это состояние мне уже порядком надоело. Ну-ка, выкладывайте, в чем дело.
— Хорошо, я объясню, — губы барона разъезжались в улыбке, но он лучше всех держался.
Пихнув в бок хихикающую дочь, он как мог рассказал герцогу, что на самом деле произошло в тот день. На протяжение этого рассказа подручные полыхали уже бордовым цветом, Клэр спрятала лицо в ладонях, задыхаясь от сдавленного хохота, да и сам барон откровенно похохатывал.
— Это все выдумки моей дочки, Эрик, — заключил он наконец, — она видимо, посчитала, что это будет лучше всего.
— Я дала ему пощечину, — сообщила девушка, — и хотела стукнуть подносом, но он сбежал.
— За что это ты хотела стукнуть его подносом? — подозрительно осведомился барон.
— Ну, папочка, ты же не хочешь, чтобы я рассказывала это при всех. Он… э-э-э… он думал, что я горничная.
— Что-о?! — взревел барон, поворачиваясь к подручным герцога.
— Остыньте, барон, — заметил ему герцог, — он никогда бы не посмел тронуть вашу дочь, если б знал, что это она.