Может, выбраться отсюда сразу на берег, подумала Забава. Раз уж до него рукой подать. И спрятаться в лесу. Однако Красава до твердой земли без шума не доберется. А оставить ее тут, чужанам на поругание, жалко. Хоть и вредная, а все своя.
Только вплавь сестру не потащишь, а лодка качается на волнах у берега, рядом с костром…
А если увести вместо лодки корабль? Забава даже улыбнулась от такой мысли. Корабль — махина огромная. Только от плеса отойдет, на берегу тут же крик поднимут.
Что же делать? Может, найти какие деревяшки на корабле? И соорудить плот. Красава за него уцепиться, а она будет грести. Уплывут отсюда потихоньку, пристанут к берегу в отдалении. Спрячутся. Искать их в здешних местах чужане не рискнут — так недолго и охранного корабля самого князя Рюрика дождаться…
Но прежде чем браться за плот, нужно уложить того чужанина, что сидит сейчас под мачтой, привалившись к ней спиной. Верхом на бочке, лицом к глади озера.
Забава едва слышно вздохнула в темноте. Никогда ей еще не доводилось людям по голове бить. А придется выучиться. Главное — подобраться к чужанину неслышно. Что ж, в этом она мастерица. Когда тетка Наста бывает не в духе, по дому Забава не ходила, а шныряла серой мышкой. Не приведи Мокошь, половица какая скрипнет — тетка тут же вскинется, даст нахлобучку…
Вот только как бы с берега ее не заметили.
Забава в темноте нашарила край подола дранного платьица, заткнула его за веревочную опояску. Прищурилась, пытаясь разглядеть нутро корабля, в котором сидела. Найти бы палку покрепче и подлиннее…
Сверху дунул ветер, волны заплескали в борт громче, чем раньше. Матушка Мокошь, взмолилась про себя Забава, помоги мне. Не оставь в беде своих дочек.
Ветер дунул снова, корабль закачался на волне. Чужанин вдруг встал с бочки, кошачьей походкой двинулся в сторону Забавы. Она замерла, вжимаясь в доски невысокого бортика. Только бы не разглядел…
Остановился мужчина напротив нее, у другого борта. И как не разглядел? Видно, матушка Мокошь отвела чужанину глаза, чтобы помочь ей, Забаве. Чужанин наклонился, что-то проверяя…
Забава вытянула руку вдоль борта. Особо и не надеялась найти что-то — но пальцы наткнулись на нечто круглое. Большое, плоское, как поднос. Она привстала, ухватив находку за края. Вскинула вверх, поднатужившись. Штуковина оказалась тяжелой и немаленькой, шириной с добрую бочку. Ладно хоть плоская, видать, и впрямь поднос…
Отчаянно вздохнув, Забава метнулась к чужанину, с размаху опуская находку на мужской затылок. И вновь ей повезло — чужанин, даже не вскрикнув, рухнул лицом вниз, на доски. Она кинулась искать деревяшки. Пригибаясь, чтобы не увидели с берега.
Вдоль борта корабля лежали весла, уложенные в две груды поверх лавок. Забава приподняла одно из них. Тяжелое, видать, из комля резали, чтобы не гнулось. Такое, если бросить в воду, наполовину утонет.
Она на мгновение задумалась. А не связать ли вместе несколько весел? Но тут же качнула головой. Опасно, в воде веревки наверняка размякнут и растянутся. И тогда гладкие рукояти выскользнут из связки, разойдутся, оставляя Красаву без поддержки…
Надо поискать что-то еще. Забава, пригнувшись, побежала дальше, хваталась за все, что подворачивалось. На другом конце корабля нашлось длинное бревно. Искусно вырезанное с одного конца, крупное, но легкое. На пробу она его подняла — сразу, даже не напрягаясь. Такое удержит на плаву не только Красаву, но и ее.
Перед тем, как вытащить сестру из закутка, Забава скинула в воду весла, лежавшие вдоль одного из бортов. Того, что глядел на озеро. На другой стороне скидывать весла побоялась — еще заметят с берега. Пригнувшись, вернулась в закуток, собирать веревки, которыми чужане их связали…
— Что там? — Жадно спросила Красава из темноты, услышав ее возню.
— Корабль у берега встал, на ночевку. — Тихо ответила Забава, шаря по доскам руками и тут же занозив ладонь. — Лодка на берегу привязана, мне не забрать, увидят. Тут, на корабле, был один чужанин, да я его оглушила. И бревно нашла. Поплывешь, держась за ствол, Красава Кимрятовна. Или плыви, или оставайся здесь, вот тебе мое последнее слово. Иначе не выбраться…
— От такой, как ты, разве толковой помощи дождешься? — Зло прошипела сестра.
Забава ощупью нашла последнюю веревку, валявшуюся у Красавиных ног. Спросила, приглушив голос:
— Так поплывешь? Или одной бежать?
Сестра, помолчав, прошептала:
— Поплыву. Но если меня утопишь — матушка тебя со свету сживет, так и знай.