Забава, не ответив, выскользнула из закутка. Стянула узлом два куска веревки, привязала конец к толстой поперечине, поднимавшейся над бортом у первой лавки. Чужане, видно, ее использовали, чтобы крепить весло — а она использует, чтобы сгрузить в воду Красаву.
Закончив с этим, Забава быстрым шагом вернулась на нос. Скинула бревно в воду, следом спрыгнула сама, повиснув на руках — чтобы не плюхаться громко, с шумом. Накинула веревочную петлю на изрезанный конец бревна. Выемки тут оказались огромные. Забава, скользнув по ним рукой, решила, что это морда какого-то зверя, в рогах и выступах.
Веревку она привязала к своей опояске и поплыла, волоча за собой бревно. Неверный лунный свет высвечивал дощатый борт с этой стороны. И ветер от берега дул все сильнее, принося неровную зыбь. Забава порадовалась — волна утащит бревно с Красавой, помогая ей, увлечет его течением…
Вверх взобралась молча, цепляясь босыми ногами за доски корабельного борта. Вывела из закутка Красаву, кое-как уговорила ее схватиться за веревку, а потом перевалить через бортик. Сама Забава спустилась в воду, пока та еще висела в воздухе, тяжело дыша и ойкая.
Вниз сестра сползла тяжело. Забава всякий раз боялась, что их услышат с берега. Но матушка Мокошь приглядывала в эту ночь за ними в оба своих глаза, и чужане ничего не услышали.
Подогнав бревно к Красаве, все еще державшейся за веревку, Забава дождалась, пока та ухватится за него. И поплыла от берега, толкая перед собой бревно.
Время от времени, уставая, Забава и сама повисала на стволе. Ветер все крепчал, поэтому через некоторое время она повернула к тому же берегу, на котором остановились для ночевки чужане. Только держала наискосок, чтобы выйти на сушу подальше от них.
Против волн выгребать оказалось труднее. Красава, не умолкая, шепотом жаловалась на лютый холод, пробиравший ее в воде, на свою несчастную долю, на Забавину злобу. В перерывах между жалобами она вяло плескала по воде ладошкой — на том ее помощь и ограничивалась.
Хуже было то, что ветер нагнал тучи, скрывшие луну. Берег спрятался во мраке. Только по правую руку от Забавы светился огонек костра, разожженного чужанами.
Потом ветер донес далекие крики чужан — их побег обнаружили. Испуганная Забава начала грести быстрее. Да и Красава забила по воде рукою чаще.
Когда под ноги ткнулось илистое дно, Забава уже не верила, что они смогут доплыть до берега. Красава, висевшая на бревне, ногами дно поймала уже после нее. И тут же встала, оттолкнув бревно. Размашисто зашагала к берегу, прячущемуся во мраке.
Забава, задыхаясь, поплелась следом.
ГЛАВА 8.На берегу
Едва дойдя до берега, Красава объявила, хрипя и стуча зубами:
— Ноги не идут… замерзла, мочи нет.
Забава, оскальзываясь на илистом берегу, догнала ее, подхватила под руку. Сказала шепотом:
— Не кричи, чужане близко. Скидывай одежду, я выжму — и снова накинешь…
— А потом в мокром ходить? — С ужасом возмутилась Красава.
Забава выдавила, постукивая зубами:
— Иначе нельзя. Костер развести нечем, да и нельзя — мы от корабля чужан недалеко уплыли, могут и увидеть.
— А что ж теперь, замерзать? — Сестра начала заикаться.
Забава, не слушая ее, огляделась. Вон те тени — точно кусты. Сказала подрагивающим голосом:
— Спрятаться нужно, Красава. Дождемся, пока рассветет, а потом побежим деревню искать…
Красава еще раз всхлипнула и начала сдирать с себя мокрую одежду. Покидала все на Забавино плечо, предупредила:
— Выжми хорошо, а то знаю я тебя… и косорукость твою. Чтоб ни капли воды не осталось. Да смотри шитье не порви.
Забава вздохнула. Раз уж она ее спасла — придется с ней нянчиться, пока не отдаст кому-нибудь под опеку.
Покончив с одеждой Красавы, она выжала свое платье с сорочицей. Кое-как натянула мокрое обратно, ухватила сестру за руку и потянула ее к кустам.
— Пойдем спрячемся…
Та сначала дернулась, но потом все-таки пошла.
Свальд Огерсон в ярости метался по драккару. Хрорик, которого оставили сторожить корабль, оплошал, да еще как. Славянки сбежали, а перед побегом выбросили за борт половину весел. Хорошо, что востроглазый Сигурд, едва они поднялись на борт, заметил рукоять, торчавшую из воды посреди лунной дорожки, лежавшей на озере.
Свальд уже послал лодку с несколькими гребцами на поиски весел. Но опасался, что часть из них так и не найдут, потому что поднявшийся ветер гнал волну от берега, унося все, что не тонуло. Похоже, в родной Нартвегр придется плыть без нескольких весельных пар. Хорошо, если попутный ветер будет дуть всю дорогу. А если нет, то домой он приплывет через месяц, не раньше.