Неожиданно перед ней возник Уил Мидл и, протянув руку, коротко бросил:
– Пора.
Его теплая рука показалась для Бланш спасением. Девушке хотелось поскорее уйти отсюда, чтобы не видеть этих свирепых лиц и алчущих ее тела глаз. Неожиданно раздался такой душераздирающий крик, что у Бланш по спине пробежал холодок… Все, кто находился на палубе, тут же бросились на этот крик. Уил выругался и, сжав руку девушки, устремился вслед за матросами.
В кругу пиратов стояли двое. Они держали наготове кинжалы и злобно сверлили друг друга глазами. Бланш сразу узнала одного из них. Это был Старый Мэтью. Второй тоже показался ей знакомым: такой же седой и беззубый, как и его противник, да еще и без глаза. Бланш вспомнила, как пару раз при ней этого матроса называли Одноглазым Уолтером.
Судя по всему, он в чем-то обвинял Старого Мэтью. Из ободряющих криков команды Бланш поняла, что этого человека подбивают напасть на Мэтью и что большинство на его стороне. Она посмотрела на Уила, взгляд которого вдруг стал колючим и злым.
– Ты вонючий хорек, мерзкое отродье! Я убью тебя, убью! – вопил Одноглазый Уолтер.
К ссорящимся подошел Клайв Ларсон.
– Прекратить! Все по местам!
– Он украл мои зубы! – горячился Уолтер, вспарывая ножом воздух.
– Что украл? – отшатнулся от него Клайв.
– Мои деревянные зубы, которые я отобрал у того жирного англичанина.
– Он не умеет с ними обращаться, – защищался Старый Мэтью. – Тем более, у него есть четыре своих зуба, а у меня ни одного. Это несправедливо.
Так драка произошла из-за деревянных зубов?! Это открытие шокировало Бланш. Господи, два плешивых, беззубых чудака готовы убить друг друга из-за фальшивых зубов! Она огляделась и заметила вокруг возбужденные, жаждущие кровавого зрелища лица.
Между тем, Уил отпустил руку Бланш и, коротко кивнув, одним прыжком оказался возле Одноглазого Уолтера, в то время как Клайв повернулся к Старому Мэтью. Затем Уил пообещал драчунам на ночь посадить их на цепь, а потом решить: подвергнуть порке или другому, более суровому наказанию.
Не выдержав, Бланш шагнула вперед.
– Порке? Это же несерьезно. Нелепость какая-то – драться из-за деревянных зубов!
Не успел Уил опомниться, как Бланш резко повернулась и, разорвав кольцо матросов, исчезла в люке. Все пораженно уставились друг на друга, потом на побелевшего от гнева капитана и, пожимая плечами, начали расходиться по своим местам. Ну и штучка эта пленница. Ничем ее не испугать, даже поножовщиной. Все-таки жаль, что все так быстро закончилось. Судя по всему, драка обещала быть отменной: два приятеля, наверняка, изуродовали бы друг друга…
Уил не сразу отправился вслед за Бланш, прежде проследил, чтобы на забияк надели наручники и отвели их в трюм.
– Если хочешь сохранить на плечах свою глупую голову, никогда не вмешивайся в свару среди моих людей! – сказал он, входя в каюту.
– Но эта «свара» была абсолютно нелепа. Неужели ты ждешь, что я поверю, будто пираты дерутся из-за деревянных зубов?
– Все это серьезно, леди. Они бы непременно покалечили друг друга, а может, даже убили, если бы я вовремя не вмешался. И ты в ответе за эту стычку.
– Я?! – изумилась Бланш. – Как ты смеешь меня обвинять?!
– Мэтью никогда не переживал из-за своих проклятых зубов, пока ты не обозвала его беззубым стариком, – заметил Уил, зловеще понизив голос. – У Мэтью тоже есть своя гордость, гордость пирата.
У Уила просто чесались руки от желания задушить эту ведьмочку Пристли. Но он решил не прикасаться к ней, зная, чем все это может закончиться, и, повернувшись, вышел из каюты, оглушительно хлопнув дверью.
Бланш без сил рухнула в кресло. Ее первый выход на палубу «Фаста» закончился Полным провалом.
Глава 11
На следующее утро вместо Старого Мэтью завтрак в каюту принес паренек лет шестнадцати, долговязый и неловкий. К тому же он оказался крайне застенчив и всякий раз, чувствуя на себе взгляд Бланш, торопливо опускал большие карие глаза. За трапезой ей, впрочем, удалось выяснить, что зовут его Роберт.
Признаться, Бланш очень удивилась, услышав, что Роберт очень доволен и горд тем, что плавает на таком корабле как «Фаст».
– Всякий раз, когда мы где-нибудь бросаем якорь, а поблизости находятся другие суда, нам приходится буквально отбиваться от желающих перебраться на наш корабль.
– Неужели? Мне трудно в это поверить, – сухо заметила Бланш. – Ведь здесь случаются драки с ножами, применяют телесные наказания.
– Мисс, я говорю правду. – Роберт часто-часто заморгал глазами. – Это все из-за капитана, но главным образом – из-за еды.
– Из-за еды? – недоуменно сдвинула брови Бланш.
– Мы все здесь питаемся одинаково. Наш повар – француз. Вы сами знаете, как хорошо он готовит. А на других кораблях, ну, не на всех, прежде чем съесть хлеб, нужно сначала вытрясти из него червяков.
Бланш даже содрогнулась от отвращения и, почувствовав внезапный приступ тошноты, брезгливо отодвинула тарелку. Роберт удивленно взглянул на нее и начал молча убирать посуду.
– А ты тоже нанялся на этот корабль, потому что здесь хорошо готовят? И как родители отпустили тебя в море? Тебе, наверное, лет шестнадцать?
– Мне осенью будет уже восемнадцать! – гордо ответил Роберт, а потом покраснел и опустил глаза. – А своих родителей я не помню, они давно умерли.
– О, прости, я не знала.
– Все в порядке, мисс. Вы не знаете, какой Уил Мидл хороший человек. Мне есть с чем сравнивать, поверьте! Если бы не он, я бы давно погиб.
– А что ваш капитан сделает с Мэтью и Уолтером?
Бланш озабоченно наморщила лоб.
– Он уже выпорол их. Мэтью получил пятнадцать ударов, но даже не пикнул. Уолтер – семь.
– Боже милосердный! – побледнела Бланш.
– Могло быть и хуже, – серьезно заметил Роберт. – Кража вещей у товарища на пиратском корабле расценивается как уголовное преступление, которое даже карается смертью. Иногда виновному вырывают ноздри или отрезают кусочек уха. Это делается для того, чтобы все знали: этому человеку нельзя доверять, но Уил, как морской офицер, чаще всего прибегает к порке.
Бланш поежилась. Оказывается, Уил, «как морской офицер», наказывает виновных поркой… Господи, как же мало знает она о грубом и жестоком мире мужчин! Похоже, Роберт считает драку с ножом, порку самым обычным явлением и, судя по всему, восхищается Уилом Мидлом…
– Роберт? – окликнула Бланш юношу, который с подносом уже направился к двери. – Где Старый Мэтью? Ему очень плохо?
– Он внизу, под оружейным складом. Возможно, ему совсем тяжко, мисс.
– Ты можешь отвести меня к нему? – умоляющим тоном попросила Бланш. – Пожалуйста. Твой капитан и не заметит, если я отлучусь из каюты всего на пару минут.
Роберт начал отнекиваться, но Бланш уговорами заставила его уступить. Роберт повел ее в так называемое «спальное помещение». Бланш ожидала увидеть только койки, но вместо этого обнаружила лишь тюки, бочки, ящики и корзины – словом, настоящий склад.
В дальнем углу помещения они заметили Мэтью, лежащего ничком на узкой койке. Спина несчастного, на которой практически не осталось кожи, была густо смазана жиром с примесью лечебных трав. Услышав шаги, Мэтью резко повернулся, держа наготове нож. Однако при виде Бланш его воинственный оскал превратился в сконфуженную улыбку. При этом он метнул злобный взгляд на Роберта, и тот поспешно убрался в камбуз.
– Здравствуй, Мэтью. Я пришла тебя проведать.
– Почему? – удивился Мэтью, одновременно польщенный и озадаченный ее визитом; никогда еще женщина из высшего общества не проявляла к нему интереса.
– Ты один из немногих, кого я знаю на корабле, и мне захотелось тебя навестить.
Бланш посмотрела на вздувшиеся красные полосы на его спине.
– Тебе очень больно?
Увидев сочувствие в глазах Бланш, Мэтью решил, что ему просто невыносимо больно.
– Я едва могу выносить эту боль. Но бывало и хуже. – Мэтью посмотрел на ее трясущийся подбородок и продолжил: – Когда мне отрезали ногу… пилой… меня держали шестеро парней. Я при этом стиснул зубами ремень, но кожа оказалась такой жесткой, что у меня повылетали все зубы.