— Минуточку! — заговорил громким голосом офицер. — Чтобы не возникло никаких недоразумений, давайте выясним, что здесь происходит. Ведутся буровые работы для добычи воды. Это важное, полезное дело, ибо мы сможем обеспечить себя продовольствием только в том случае, если увеличим посевные площади. Значит, вся бросовая земля и пустыри должны быть обводнены, а для этого необходимо изыскивать водные резервы. Однако бурение в каждом конкретном случае должно производиться только с разрешения компетентных органов, чтобы не отбирать друг у друга воду.
— Здесь как раз такой случай! — крикнула Жозефина, протискиваясь к джипу, как будто без нее не могли обойтись.
Капитан-лейтенант вскинул обе руки, словно желая продемонстрировать всем свои золотые галуны:
— Не торопитесь. Компетентное учреждение в Эворе этот вопрос рассматривало и разрешило проведение буровых работ. — Ему пытались помешать говорить, но он не обращал внимания на крикунов. — У вас здесь грунтовых вод достаточно. Глубокое бурение сейчас разрешают во многих местах, чтобы повысить урожай на полях и тем самым сослужить хорошую службу стране.
— На чьих полях? Не на наших же!
— Стране необходим урожай с каждого поля, — проговорил офицер, несмотря на нарастающий шум, надеясь, что эта проверенная на людях формулировка обеспечит ему успех, так как считал, что принципы ведения войны на море и орошения земли в некоторых пунктах совпадают.
С непонятным ему самому злорадством Луиш наблюдал, как начинает тонуть офицер, хотя противоестественно было радоваться неудаче помощника. И пусть он выбыл из игры, но опускаться до злорадства все-таки не пристало. Очевидно, сказывалась неприязнь к военным, застрявшая где-то в подсознания еще со времен солдатской службы.
— Стране дорог урожай с каждого поля, — упрямо повторял капитан-лейтенант. — Это позволит нам прекратить ввоз зерна, которое приходится оплачивать валютой.
— Вы же не хотите, чтобы Португалия голодала? — вторил ему бургомистр.
— Маркеш, попридержи-ка язык! — крикнул кто-то. Настроение толпы резко переменилось. Оказывается, армия утратила то доверие, которым пользовалась на Юге в начале революции. Луиш впал в состояние душевного разлада, поскольку не видел выхода из создавшегося положения. Происходящее на его глазах еще раз подтверждало, что предубеждения порой сильнее всяких убеждений. Вот как сейчас, когда были исчерпаны все доводы — от фильтров до положения нации.
— Я — Каяну, председатель союза малоземельных крестьян, — заговорил мужчина в малиновой рубашке. — Капитан, вы ведете речь об орошении заброшенных земель, но здесь-то дело совсем в другом. Господину Пату вода нужна для птицефермы…
— Куры нам необходимы так же, как пшеница.
— А в действительности он собирается разводить свиней, — не унимался Каяну. — Тысяча вонючих свиней посреди деревни! Этого, конечно, никто не разрешит, поэтому он и пытается обделать свои делишки втайне при поддержке бургомистра Маркеша, своего старого дружка.
Маркеш вскочил с сиденья автомашины:
— Какой свинарник? Все это болтовня! В них говорит зависть!
— Они вдвоем еще при Салазаре свои дела проворачивали! — вмешалась Жозефина.
Глядя на нее со стороны, Луиш с удивлением убеждался, что это красивая женщина с лицом мадонны, только слишком полная.
— Пату решил отомстить нам за то, что мы разделили часть его лугов. Раздел проводился в соответствии с законом, и половина лугов осталась у него. Но он в отместку задумал задушить нас вонью.
— Так он же первым задохнется, — возразил ей Салема. — Между прочим, если бургомистр вас не устраивает, вы можете на следующих выборах выдвинуть другого. А до тех пор вам следует с ним считаться… Кроме того, обращаю ваше внимание на то, что вы находитесь на частной земле. Владелец должен был часть своих земель отдать, как положено, но оставшаяся принадлежит ему по закону. Так проявите благоразумие, друзья, расходитесь по домам.
— Вы что же, на стороне деревенских богатеев?
— Мы помогаем каждому, кто имеет на это право. — Капитан-лейтенант вещал назидательным тоном, надеясь, что крестьянское благоразумие одержит верх. И голоса он ни разу не повысил, будучи твердо убежден, что ему удастся успокоить собравшихся.
— Пойдите убедитесь, кому вы помогаете! — опершись о джип, крикнула ему в лицо Жозефина. — Я покажу вам фундамент под свинарник, если меня туда пропустят, — указала она рукой на двор Пату. — Наберитесь мужества и следуйте за мной!
— Я не получал приказа производить обыск. Для этого нет никаких оснований… — Конец фразы потонул в гомоне толпы.