Хильда вернулась к двери и щелкнула выключателем.
На полу посреди комнаты лежала вторая туфелька, а на кушетке в углу — Энис Хэллорен, вернее, то, что осталось от Энис Хэллорен.
II. Мел и губка
— О Господи, — прошептала Хильда.
Старомодные золотые часы-медальон протикали уже больше минуты, а она все никак не могла опомниться.
Зажмурившись на секунду, она снова открыла глаза, но ужасное зрелище не исчезло. Не открывая глаз, она вдруг вспомнила, что двенадцать умножить на четырнадцать равняется ста шестидесяти восьми.
Кто-то верно заметил, что удивление и ужас быстро проходят, и, приведись человеку встретиться с шепелявым привидением, он через несколько секунд уже пытался бы с ним договориться.
Она нашарила выключатель, и комната погрузилась во мрак. Мрак внезапно наполнился сотнями смутных, страшных призраков, призраков, куда более страшных, чем умиротворенное тело юной учительницы пения, лежащее на кушетке лицом вверх.
Хильда вышла в коридор, закрыла дверь учительской и с содроганием оглянулась по сторонам. Но тот, кого она боялась увидеть, скрывался где-то в опустевшем здании. Дрожа от страха, она прошла к дверям своей классной комнаты, остановилась на минуту, чтобы перевести дух, и рывком открыла дверь.
Возможно, это был первый и последний момент в жизни Леланда Стэнфорда Джонса, когда кто-то, кроме матери, с таким обожанием смотрел на его веснушчатую мордашку. После увиденного в учительской лицо мальчика показалось мисс Уайтерс прекрасным.
— Учительница, я написал уже семьдесят один раз.
— Вполне достаточно, Леланд, — кивнула мисс Уайтерс.
Лицо ученика расплылось в улыбке.
— Так я могу идти?
Она еще раз кивнула:
— Но сначала выполни небольшое поручение.
— Но ведь мальчики ждут меня! — Леланд помрачнел.
— Уже слишком темно для футбола. Сбегай напротив, в кондитерскую Тоби, и позвони в полицию.
Леланд задрожал от любопытства.
— Будет сделано.
Среди учеников школы ходила легенда, будто их собственная мисс Уайтерс не просто учительница, а еще и сыщик нью-йоркского отряда полиции по расследованию убийств.
— Спроси инспектора Пейспера. Передай ему, что я в школе. Пусть срочно приходит. И пусть будет осторожен, — добавила мисс Уайтерс. — А теперь беги и, пожалуйста, не задерживайся. — Учительница многозначительно посмотрела на мальчика.
Леланд пронесся по коридору, выскочил на улицу и скрылся в дверях кондитерской лавки.
Хильда глубоко вздохнула и глянула на часы. Хотя ранние ноябрьские сумерки уже опустились на Манхэттен, было только десять минут пятого. Всего сорок минут прошло с того момента, как Энис Хэллорен простучала каблуками по коридору к учительской, и только десять минут назад она медленно прошла к выходу.
Мисс Уайтерс просидела пять минут, не сводя взгляда с часов, самые длинные пять минут в ее жизни. Из глубин школьного здания не доносилось ни звука. Наконец она встала, подошла к доске и только теперь с изумлением обнаружила, что все еще держит в руках голубую туфельку Энис. Не раздумывая, она схватила со стола несколько контрольных работ, завернула в них туфельку и сунула под мышку. Затем, сжав железной хваткой ручку зонтика, распахнула дверь в коридор. Оглянулась по сторонам — никого. И она как ни в чем не бывало прошагала с безмятежным видом по коридору, точь-в-точь как делала это двести раз в год в течение последнего десятилетия, что говорило о наличии у леди определенных актерских способностей.
Не задержавшись ни на секунду на ступенях школы, круто свернула налево и быстро пошла по Амстердам-авеню. Окон она не считала, но остановилась как раз у шестого окна, приоткрытого на восемь дюймов — восемь дюймов черной, как смола, тьмы. Взмах руки, и тьма поглотила голубую туфельку несчастной девушки. После чего Хильда спокойно проследовала назад, перешла улицу и скрылась в небольшой кондитерской лавке, как раз напротив главного входа в школу.
За стеклом телефонной будки появилось веснушчатое личико Леланда. Приподнявшись на цыпочки, он повесил трубку и вышел.
— Я все сделал, как вы просили.
— Но почему так долго, Леланд?
— Не было мистера Тоби. Дверь была открыта, а он куда-то вышел. Я не мог разменять десять центов. Как только он пришел, я сразу же позвонил.
— А теперь он где? Здесь?
— Да, в задней комнате, мэм. Мистер Тоби!