– Спасибо.
Как всегда, она взяла меня под руку, и мы пошли в школу. По дороге я осматривалась вокруг, замечая знакомую обстановку, которую уже знаю на протяжении многих лет. Но даже здесь что-то беспокоило меня. Вокруг меня находились знакомые мне дома и места. Люди, которых я знала в течение многих лет, сжимали меня в объятиях и говорили мне поддерживающие слова, и все же это было по-другому. Все изменилось. Что это было, я не знаю, только что-то было не так.
– Ты уверена, что хочешь это сделать?
Я отвела глаза от школы, которая находилась прямо передо мной.
– Да.
– Послушай, Франци... – Мари схватила меня за плечо и резко развернула, так что я смотрела ей прямо в глаза.
– Что бы ни случилось там с этими двумя типами, что бы твой отец ни сделал с тобой, ты не обязана делать это. Ты не должна никому ничего доказывать.
Легкая улыбка появилась на моих губах, когда я увидела, насколько она волновалась за меня.
– Мари, я не делаю это, чтобы доказать что-то кому-то. Я делаю это потому, что хочу немного нормальности в жизни.
– Но ты так изменилась. Что случилось? Что похитители сделали с тобой, что ты так изменилась?!
– Что сделали? Мари, они показали мне, что значит жить!
Слова слетели с моих губ, так быстро, что я не успела их обдумать. Я увидела, как изменилось лицо Мари.
– Что ты имеешь в виду?
Ошарашенно она смотрела на меня. Я нервно провела рукой по своим волосам.
– Это похищение было не совсем похищением. Я не знаю, как объяснить это тебе. Просто... они никогда не обращались со мной, как с заложником.
– Но я думала...
– Что у меня была психологическая травма, и поэтому я плакала в больнице? Я начала плакать, потому что скучаю по ним. Потому что я скучаю по нему.
Последнее предложение было сказано слабым шепотом, который должен был заглушить мотор проезжающей мимо машины. Однако, к сожалению, он этого не сделал. И Мари услышала.
– Кто он?
Я с трудом сглотнула.
– Нильс, – ответила я по-прежнему тихо, избегая ее взгляда.
– Нильс – это один из похитителей?
– Блондин с ледяными глазами.
Она приподняла мой подбородок и заставила меня посмотреть ей в глаза.
– И ты любишь его.
Я кивнула и почувствовала, как увлажнились мои глаза.
– Это делает все намного сложнее.
Я молча смотрела на сухую почву под ногами, а Мари вздохнула.
– Так, у тебя есть два варианта. Первый заключается в попытке забыть его, или же ты отправишься на его поиски, что окажется находкой для прессы, и, должна сказать, что мне совсем не нравится, что ты будешь тусоваться с преступником.
Она мягко засмеялась, и я присоединилась к ней.
– И ты должны быстро принять решение. Вскоре пресса будет здесь.
– Что, если я не найду его? Я не слышала о них ничего в течение нескольких дней.
– Тогда ты просто вернешься. У меня дома тебе всегда будут рады.
Я подняла голову и посмотрела в глаза Мари, на которых тоже были слезы.
– А мой отец?
– Я знаю пару головорезов, которые могут преподать ему урок, – сказала она и подмигнула мне, но по ее щеке потекла слеза.
В тот момент я не могла ничего другого поделать, кроме как сжать ее в объятиях.
– Спасибо, Мари. Ты не можешь себе представить, насколько я благодарна тебе. В последние дни, ты стала мне практически сестрой.
– Сделай мне одолжение и просто позаботься о себе.
– Я обещаю тебе.
В последний раз я прижал ее к себе. Развернувшись, я побежала. Не оглядываясь назад, я бежала мимо смотревших на меня с удивлением людей. Жара заставляла меня потеть и я чувствовала капли пота, текшие по моей шее. Но я не хотела останавливаться. Я не могла.
Мое дыхание было неровным и частым, а когда я увидела автомобиль отца, я поняла, что должна была сделать три вещи. Первым делом я должна была написать письмо в полицию, в котором я бы все объяснила и описала свое прошлое. Каждый должен был знать, какой свиньей был мой отец, даже если он не попал в тюрьму. Затем я должна была написать письмо Мари, в котором сказала бы ей, что она должна проинформировать прессу и поблагодарила бы ее. И, в заключении, я должна была уничтожить любимый автомобиль моего отца.
Я чувствовала тепло, исходящее от асфальта и вдруг поняла, что изменилось.
Я не принадлежала больше всему этому. Двое мужчин изменили мое мировоззрение, показали мне другую жизнь, которую я хотела прожить. Даже при том, что я жила ею всего две недели. Но теперь я поняла, что я никогда не принадлежала всему этому. Это всегда было принуждение. Принуждение принадлежать к этому обществу. Теперь я не хотела этого. Я не могла больше терпеть это. И поэтому я сделаю все, чтобы найти тех парней.
Глава 26. Нормальность? Моя самая большая проблема
Нильс
Я осматривал пустынную улицу, пока быстро шел через передний садик к дому. Достав небольшую иглу из своего кармана, я снова посмотрел вокруг, прежде чем вставить иглу в замок. Несколько мгновений спустя дверь отворилась и я быстро проскользнул в дом. Когда я закрыл за собой дверь, я окинул взглядом комнату, в которой я стоял. Деревянный пол, старая деревянная лестница, ведущая наверх, будто была сделана еще в прошлом веке. Мужская обувь кучей лежала в грязном углу, а рядом стояла миниатюрная женская, аккуратно выстроенная в ряд. В остальном комната была пустой. Нет фотографий, растений, только шкаф для одежды и зеркало. И уже у двери я почувствовал запах алкоголя, который я слишком хорошо знал по своей прежней жизни. Как можно тише я прошел по дому, пытаясь найти ее комнату. Заглянув за пару дверей, я увидел гостиную и кухню, причем обе комнаты были в ужасном состоянии. Поэтому я решил не ходить туда и не смотреть дальше. Если мне повезло, то она была уже дома и либо спала, либо делала домашние задания. Или, возможно, она была на подходе к дому. Я был рад увидеть ее снова, но понятия не имел, как объяснить cвое появление. Я не мог просто войти и сказать: "Эй, я сожалею, что дела пошли так дерьмово, и я знаю, что мое появление очень странно, но я, преступник, люблю тебя..."
В моих ушах это звучало не особенно романтично. Это звучало просто глупо. Тяжелыми шагами я поднялся по лестнице наверх и увидел чистую белую деревянную дверь. Осторожно открыв ее, я заглянул в комнату. Все было простым, но аккуратным. Это была ее комната… Я вошёл, и странное чувство охватило меня, когда я понял, что оказался в комнате, которая всегда была ей защитой. Я окинул ее взглядом и подчеркнул каждую мелочь. В каждом уголке дома я видел ее, я узнавал ее и медленно начал осознавать, что эта комната была частью ее. Улыбка тронула мои губы, и она вдруг оказалась очень близко, хотя и не была здесь сейчас. То, что произошло между нами, вдруг преобразовалось в нечто большее, чем просто сон. Это стало чем-то реальным, чего я не мог упустить.
Мое внимание упало на два листка бумаги, придавленных книгой на кровати. Я медленно двинулся к ней. Написано ли там что-то обо мне? Может, это был ее дневник? Я протянул руку с надеждой.
– На твоем месте я бы этого не делала. Или ты хочешь, чтобы полиция получила твои отпечатки пальцев?
Я развернулся и в шоке уставился на высокую девушку, стройную, с шелковистыми, длинными волосами в очень облегающем наряде. Яркие голубые глаза критически меня осматривали. Я не мог двигаться. Я был слишком потрясен внезапным появлением девушки. Неужели я был так погружен в свои воспоминания, что даже не заметил ее?
– Кто ты? – вопрос сорвался с моих губ.
– Мари. Подруга Франциски, – четко ответила она.
– Оу. Привет, Мари, – сказал я, после чего мы оба на мгновение замолчали.
– А ты Нильс, – она не спрашивала, она утверждала.
– Да, я Нильс.
Интересно, как она узнала мое имя?
– Ее здесь нет.
– Я вижу.
– Нет, ты не понял. Она ушла.
– В смысле, ушла?
– Она сбежала искать вас, умник.
– Что??