– Вот и умница.
– Тренировка сегодня вечером?
– Не тренировка, а начало турнира, – спокойно объяснила Натали.
– А, понятно, – его уже ничто не удивляло.
«А что, вполне нормальная жизнь», – размышлял Юра, пытаясь дрожащими руками попасть ключом в замок. Наконец, с третьей попытки ему удалось открыть дверцу своей «девятки».
Сад оказался огромным и очень ухоженным. Можно было подумать, что здесь работает целая садоводческая бригада, но, по словам Катрин, со всем управлялся один садовник и двое рабочих. Укрытый от морских ветров высокой оградой, сложенной из массивных булыжников, этот райский уголок земли радовал глаз яркой тропической зеленью, изобилием экзотических цветов и фруктов, пестрыми звонкоголосыми птичками.
Лариса сорвала с дерева крупный желтый плод лимона.
– Я никогда не видела таких крупных, – призналась она.
– Папа очень любит лимоны. Это особый сорт. – Катрин резво бегала от дерева к дереву. – Пойдем на виноградник, – предложила она. – Он тебя еще больше поразит. Тоже очень редкий сорт, с удивительным вкусом. Спорим, ты такой никогда не ела?!
Лариса невольно залюбовалась девушкой. Она была совсем неискушенная, искренняя. Видимо, жизнь в единении с природой сказалась на ее развитии В Катрин удивительным образом сочетались цепкий ум и детская наивность суждений.
Утром, едва она проснулась, служанка Кристин принесла завтрак. Не успела Лариса допить кофе, как появилась Катрин и увлекла ее гулять в сад.
«Ее можно понять, – подумала Лариса. – Поживи-ка на острове, где изо дня в день видишь одни и те же лица, – будешь радоваться каждому новому человеку». К тому же Катрин ей очень нравилась и, очевидно, чувствуя к себе симпатию, сестренка Рене тоже привязалась к ней.
– Пошли, пошли, – тащила она Ларису на виноградник. – Жаль, сейчас уже ягод немного. – В ее голосе звучали искренние ноты сожаления. – Урожай сняли. Из него такой сок получается! А вино! Просто сказка!
– А ты откуда знаешь? – удивилась Лариса. – Разве тебе разрешают пить вино?
– Виноградное-то? – пришла очередь удивляться Катрин. – У нас даже дети его пьют! Ну, немного, конечно… А тебя Рене угощал нашим вином?
– Он приносил старинное, с галер.
– Ах, это, – разочарованно протянула девушка. – Кислятина! Я его не пью. – Она немного помолчала. – Лариса, а тебе нравится Рене?
– В каком смысле?
– Ты его любишь?
– Люблю? Но я здесь всего-то три недели! – Лариса растерянно помолчала. – Твой брат очень хороший человек. Он красивый и сильный мужчина, но…
– Понятно, – Катрин заметно сникла. – Я знаю, что такое «но». Это значит: я его не люблю, да?
– Нет, я совсем не это хотела сказать…
– А! Значит, все-таки любишь! – обрадованно воскликнула Катрин.
– Я сказала только, что он хороший человек…
– Ты стесняешься признаться! – Катрин была явно довольна своей проницательностью. – Ладно-ладно, я понимаю, ты как воспитанная девушка не можешь рассказывать о своих чувствах каждому встречному. Я ведь тоже никому не рассказываю про своего парня!
– А у тебя есть парень?
– Есть… – Катрин немного смутилась. – Его зовут Жюль. Мы с ним уже несколько раз целовались. Только ты об этом никому не говори, хорошо, а я никому не скажу, что ты любишь Рене.
Лариса хотела возразить по поводу последней фразы, но подумала, что спорить с этим бесенком бесполезно.
– Клянусь, что никому ни слова! – серьезно пообещала она.
– Только Мари очень жалко, – Катрин погрустнела, – она без ума от моего брата. Ей очень хочется замуж, все-таки возраст.
– Сколько же ей лет? – не сдержала улыбки Лариса.
– Уже двадцать два! – с выражением скорби на лице сообщила Катрин. – А здесь ни одного подходящего жениха, кроме Рене!
– Да, грустно, – согласилась Лариса. – Но я же не хотела…
– Да я тебя и не виню! – пылко воскликнула Катрин. – Ты хорошая, ты мне очень нравишься. Но, пойми, Мари мне как сестра. Она единственная дочь близкого друга моего отца. Он умер несколько лет назад, и все давно свыклись с мыслью, что Рене и Мари поженятся.
– Я тоже не хотела бы им мешать, – с сожалением покачала головой Лариса. – Если бы хоть что-то зависело от меня!
– Ты добрая. – Личико Катрин просветлело. Она не могла долго грустить, а новые идеи приходили к ней в голову постоянно. – Ты уже была на башне?
– Нет.
– Тогда пойдем, оттуда видно далеко-далеко!
– Мы еще не осмотрели сад.
– Успеем! – Катрин схватила Ларису за руку и потянула в сторону замка.
Лариса отчего-то старалась запомнить все повороты, лестницы, переходы. Она догадалась, что они попали в ближнее крыло, так она называла эту часть замка.
Слегка запыхавшись от быстрого крутого подъема по витой железной лестнице с бесконечным количеством ступеней, они наконец выбрались на смотровую площадку. От внезапно открывшегося вида бескрайнего голубого неба и необозримых просторов моря у Ларисы даже слегка закружилась голова. Немного привыкнув к высоте, она подошла ближе к барьерчику площадки. Он был невысокий, едва доходил до пояса и совсем не мешал обзору. Весь остров лежал как на ладони. Сад, где они только что бродили с Катрин, пристань, где на волнах тихонько покачивались яхты и лодки, огромные камни, цистерны…
– А что в цистернах? – спросила Лариса. Катрин проследила за движением ее руки.
– Это резервуары с пресной водой для сада. На острове три ключа, но в самое жаркое время года два из них почти пересыхают. Ее привозят с Корсики.
– Катрин, а ты была где-нибудь еще, кроме острова?
– Естественно! Иногда мы бываем на Корсике, в Аяччо или Бастии. Несколько раз я была в Ницце и Марселе, и три раза ездила в Париж! – в ее голосе прозвучали неподдельная радость и гордость.
«Нет, она все-таки совсем еще ребенок», – решила Лариса.
Между тем она пристально вглядывалась в морскую гладь, но напрасно: до самого горизонта – ни единого паруса, ни парохода, ни катера. «Странное место, – думала Лариса, – очевидно, мимо острова не проходят маршруты пассажирских, туристических и торговых судов. Нет, если даже я смогу украсть надувную лодку или спасательный пояс, отплыву подальше от берега, то шансов на то, что меня подберет проходящее судно, почти никаких. Это какая-то мертвая зона». Она расстроилась, не слушая, о чем щебечет Катрин. И вдруг словно кто-то крикнул ей: обернись! Она резко повернулась и по растерянному лицу Мари, по ее странной позе поняла, что та только что неслышно и осторожно подкрадывалась к ней.
Лариса смотрела в упор в горящие ненавистью глаза Мари, однако это не остановило ее. Издав яростный пронзительный вопль, одним прыжком она подскочила к Ларисе, едва успевшей увернуться от удара. Катрин в ужасе закричала. Ослепленная ревностью, Мари набросилась на соперницу, сбила с ног, и, сцепившись, они покатились по полу площадки. Мари стремилась сбросить Ларису с башни, но та не испытывала ни малейшего желания еще раз испытать состояние свободного полета и вцепилась в соперницу мертвой хваткой. Она была взбешена и возмущена поступком Мари: можно же было хотя бы поговорить!
Катрин в ужасе металась вокруг них, безуспешно пытаясь разнять дерущихся. В конце концов Мари начала одолевать еще не окрепшую после травм гостью.
Лариса временами почти теряла сознание, она чувствовала, что не справится, и вдруг… Близко, отчетливо возникло совсем рядом лицо Орлова. И в то же мгновение она вспомнила! Его спокойный, чуть насмешливый голос, рассказывающий о японских якудза, о том, что они применяют простой и эффективный прием, который сразу «отключает» противника. Лариса вспомнила, как Орлов показал ей ту точку на шее: у себя, потом у нее и начал слабо давить… Лариса тогда чуть не съездила ему по физиономии, потому что вдруг почувствовала, что теряет сознание. Он усмехнулся и спокойно объяснил, что если надавить посильнее…
Вот ее шея, совсем рядом. Лариса надавила изо всех сил, какие у нее остались, на пульсирующую жилку. Мари обмякла и придавила ее ослабевшим телом. С трудом Лариса выбралась из-под него. Катрин, заплакав, обняла русскую подругу.