Сейчас Гурам подчиняется мне. Их с Богомазом группировку было не сложно подмять под себя. Я уже хорошо знал весь бизнес, изнутри. Сам проварившись этой каше не один месяц. Важно, что все младшие партнеры меня уважали. Кто-то за силу и напор, кто-то видел во мне новое поколение, не только с криминальными началами, но и хорошим образованием и деловой хваткой. Так плавно весь бизнес перетек под меня.
Был еще один важный момент во время выздоровления, кроме швов, перевязок и капельниц. Отец с ним временил, а я уже понимал, что произошло. Но запрещал себя хоть о чем-то думать пока не смогу встать с постели.
Отец аргументировал тогда «Лучше я, чем кто-то другой». Я думал, что готов к этому разговору.
ДУРАК.
Бог нам дал любовь, с ней словно крылья за спину
И сошла с ума Маргарита вслед за Мастером.
Но людская зависть захотела украсть её.
Но навсегда осталась в сердце Мастера часть ее.
Коротко, четко по существу он рассказал о звонке Даневича. О свадьбе, произошедшей на шестой день, после звонка.
-Последнее, что тебе нужно знать. Потом сам решай, что, да и как. Мой совет - отпусти девочку, по всей видимости она счастлива.
Положил планшет и оставил меня с ним наедине.
Дни и ночи в одиночке и так тысячи лет.
Прошу тебя, мне больно! Умоляю, Боже, выключи свет!
Я исписал своей кровью каждый сантиметр этих стен,
Но тебе нет дела до этих глупостей.
Я понял, что она никогда меня не любила. Боялась, соглашалась, подчинялась … А любила этого холеного отморозка. Красивая, той красотой, которую я бы не смог описать. Белоснежное платье, пышная фата. Ее улыбка, слова свадебной клятвы. Танец, объятье, слезы и поцелуи. У меня впервые закружилась голова и изображение плясало перед глазами.
Тысячи страниц о тебе - ими растопил камин.
Моё сердце - камень, но, увы, кровит гранит.
Я - твоя ошибка, меня не исправить, легче устранить.
Забудь меня на нашем необитаемом острове.
Я пытался дотянутся до пачки с сигаретами. Рука забинтованная, с иглой в вене, не давала развиться движению в нужном направлении. Я выдернул катетер из вены и отшвырнул капельницу, вместе с бутылками медицинской глюкозы, в стену. Раздался звон и металлический грохот.
Я замерзаю, будто зимой, нутро на излом,
Жара и зной, но меня морозит и бьёт озноб.
И непонятно, почему судьбой связан я с тобой,
Я люблю тебя тебе назло.
Я без нее дышать не мог. Я жить без нее не мог. Я ее просил только об одном. Потом отец скажет, что это было страшно. Я был страшным.
Она боялась меня. Моих порывов. У меня же это называлось, желанием любить, просто быть с тем, кто мне нужен. И быть кому-то нужным, не Седой - авторитет, а я сам. Мальчик, потерявший маму, не знавший любви отца, оставленный один на один с жестоким миром. Я хотел любви. Хотел возвращаться домой, и знать, что меня ждут. Любой волк ищет место, своё место куда он всегда сможет вернуться. Знание, что его где-то рады видеть. И она меня ждала, обещала ждать. Рядом с ней мне не надо было быть волком. Я мог быть как все. Она обещала. ОБЕЩАЛА! И обманула, сразу одним махом. ПРЕДАЛА!
Я поднял здоровой рукой стол и отшвырнул вместе со всем содержимым в сторону. На лестнице раздались шаги. Отец Семен и еще двое из охраны осторожно входили в комнату.
Раненный волк, который не смог сразится с сытой, хищной змеей которая отняла его волчицу. Его женщину ...
- Сережа, - вполголоса позвал отец, опасливо останавливаясь в нескольких шагах.
- Пошли вон…
На кровати застеленной белым, черный экран планшета отражал яркую картинку. Идиллия двух воркующих голубков, обручальные кольца и страстные поцелуи под крики «горько».
Я с трудом оторвался от изображения, и посмотрел на застывших в дверях мужчин остекленевшим взглядом.
Страшно, мёртво. Я их сейчас ненавидел, я весь этот мир ненавидел. Проклятое, конченное место. Вперед вышел Семен.
-Серый… Давай водки выпьем, а…?
Очнулся. Обвел комнату пустым взглядом.
Я тогда понял еще одно. Есть единственная боль, которую я не терплю. Боль сердца. Настоящая боль - немая, её не слышно, её не видно. Только бьёт она точно в цель, без жалости, нажимая курок, делая единственный выстрел, выворачивает внутренности, потрохами вынутыми из сердца. Меня накрыло тоской, глубинной, чёрной, больной...