— А Марит? Как она? — Обеспокоенность в голосе Александра застала Марит врасплох. Прошли годы с тех пор, как они были хоть как-то близки. И его восхождение на трон три месяца назад уж точно не способствовало возобновлению родственных чувств.
Ее взгляд вернулся к Ликосу, который остановился, положив руки на ремень, и хмуро посмотрел на телефон, словно не зная, что сказать. Она прижалась спиной к стене коридора, когда его глаза повернулись к двери.
— Она… в порядке, — услышала Марит его слова, и бряцание железной застежки подсказало ей, что он снял ремень.
Закусив губу, она уже собиралась обернуться, чтобы посмотреть, сможет ли она…
— Ликос, мне нужно, чтобы ты оставил ее у себя.
— Что?
Голос Ликоса был таким же резким и потрясенным, как и ее собственный внутренний голос.
— Только на пять дней.
— На пять дней? Александр…
— Я объясню позже.
— Я не хочу, чтобы сейчас она находилась здесь!
Слова Ликоса вонзились в нее, как шрапнель.
— Ты заставишь короля умолять.
Это был не столько вопрос от ее брата, сколько утверждение.
— Я ожидаю чего-то очень щедрого взамен, — услышала она бурчание Ликоса.
В животе Марит поднялась тошнота, и пальцы, прижатые к ее губам, задрожали.
Он не хотел ее здесь.
— Я прослежу, чтобы ты это получил.
Она повернулась, чтобы прислониться к стене, ее дыхание было коротким и прерывистым, когда она сползла на пол.
Никто не хотел ее. Ее терпели только за деньги.
Ей было хорошо знакомо это чувство, и Марит попыталась убедить себя, что все в порядке. Она не была значимым членом королевской семьи, ее не учили тем же вещам, что остальных детей, не относились к ней так же. Ею так долго пренебрегали. До нынешнего момента. И даже сейчас она была не очень нужна. Просто была единственной доступной заменой. Она была худшим сценарием.
— И что я буду делать с ней неделю?
— Просто… держи ее подальше отсюда и подальше от неприятностей.
Марит закусила губу. Слова ее брата наконец дошли до нее. Он должен был знать лучше. Она услышала вздох Ликоса.
— Она принцесса. Сколько хлопот она может доставить?
«Бедняга», — подумала Марит. Он даже представить себе этого не мог.
Вода лилась на кожу Ликоса, ледяные струи вызывали мурашки на коже. Он дышал через нос, пытаясь успокоиться. Потому что эта избалованная принцесса вызывала в нем чувства, которые он не испытывал с подросткового возраста.
Он не мог этого понять. Она была совершенно не в его вкусе. Он предпочитал брюнеток его возраста или старше, обладающих утонченной внешностью и абсолютно не стремящихся к обязательствам, которые он никогда бы не дал. Марит была… Ликос выругался. Она была почти на десять лет моложе его. Эта мысль заставила его стиснуть челюсти.
Он выключил воду и вытер свое тело резкими движениями, словно мог избавить свою кожу от желания дотронуться до нее.
Достаточно. Он должен контролировать себя. Обернув полотенце вокруг талии, Ликос прошел в спальню и тут же остановился.
Все свое детство Ликос жил в постоянной настороженности и тревоге. Сначала из-за кулаков отца, а затем из-за приюта, где страх и отчаяние были инструментами, которые можно было использовать против слабых. Следовательно, у него было очень специфическое отношение к своему окружению и хорошо развитая память. Он, например, хорошо помнил, что оставил свои штаны на кровати. Вцепившись рукой в полотенце, прошел по квартире, чтобы убедиться в том, что уже знал.
Она ушла.
Большая сумка принцессы исчезла с того места, где он оставил ее на полу гостиной, а на ее месте лежало свадебное платье. Ликос обошел его так, как будто это было опасное животное.
Принцесса сейчас разгуливала на свободе в Париже, и ему нужно было ее найти. Немедленно. Он вернулся в свою комнату, сбросил полотенце и оделся. Все это время он вспоминал все факты, что знал о принцессе. С неохотой Ликос был вынужден признать, что списал ее со счетов как не более чем избалованную девицу с мятежной жилкой. Но хотя он признал, что его разыграли, игра еще не закончилась. В конце концов, она поймет, что недооценила, на что он готов пойти, чтобы получить плату за ее поимку и содержание.
Он проверил свой гардероб и определил, чего не хватает: одной пары черных классических брюк, одной белой рубашки и одного тонкого черного кожаного ремня. Очевидно, что в его гардеробе принцесса не смогла найти замену своим серебряным туфлям на каблуках.