Внезапно что-то откинуло меня обратно на стул, потом сдавило ноги — словно кто-то связал их веревкой. Я задергалась, но не смогла высвободиться, и взглянула вниз. Никакой веревки.
Пейдж стала подниматься с места. Я, сколько ни пыталась, не могла пошевелить ногами. В груди закопошилась паника… К черту! Это какой-то фокус. Просто фокус.
— Что бы вы сейчас ни делали, — выдавила я, — немедленно прекратите. Считаю до трех.
— Не угрожайте…
— Раз.
— …мне, Елена. В моей власти сотворить с вами…
— Два.
— …нечто большее, чем просто…
— Три.
— …приковать вас к этому стулу.
Я врезала кулаками по днищу стола, и тот полетел вверх. Как только давление на ноги исчезло, я одним прыжком перемахнула через разделявшее нас пространство и прижала Пейдж к стене. Она начала что-то говорить, но замолкла, потому что мои пальцы сдавили ей горло.
— Похоже, я вовремя, — раздался голос позади нас.
Оглянувшись, я увидела в дверях пожилую женщину. На вид ей было лет семьдесят. Невысокая, полненькая, волосы белые как снег, платье в цветочек, жемчужное ожерелье и серьги в тон — идеальная бабушка в представлении телевизионщиков эпохи пятидесятых.
— Я Рут, двоюродная бабушка Пейдж, — проговорила она таким спокойным голосом, словно я с ее племянницей чай пила, а не душила ее. — Снова пыталась действовать самостоятельно, Пейдж? Ну и чего ты добилась? Синяки несколько недель не сойдут, а водолазок у нас с собой нет.
Я отпустила горло Пейдж и судорожно соображала, что бы такое сказать. Ничего путного в голову не приходило. Ну а что тут скажешь? Объяснений потребовать? Слишком опасно — мне самой есть что скрывать. Лучше вести себя так, будто обвинения Пейдж полный бред, и поскорей выметаться отсюда. А уж в спокойной обстановке подумаем, что делать дальше. Я бросила на Пейдж осторожный взгляд, каким смотрят на не вполне нормальных людей, и сделала шаг к двери.
— Прошу вас, не уходите. — Рут взяла меня за руку — твердо, но без нажима. — Нам нужно поговорить с вами, Елена. Может, у меня это получится лучше.
Пейдж покраснела и отвела взгляд. Я высвободила руку, сделала еще один шаг.
— Елена, пожалуйста. Я могу удержать вас силой, но хотелось бы обойтись без этого.
Я метнулась к двери и схватилась за ручку. Рут что-то пробормотала. Мои руки тут же застыли. Я попыталась снять их с ручки, но они словно прилипли. Попробовала повернуть ручку — пальцы не подчинились.
— Вот как должно работать это заклятие, — невозмутимо произнесла Рут — словно опытный учитель, пытающийся урезонить непослушного ученика. — Оно не рассеется, пока я не скажу.
Она выговорила несколько слов — руки слетели с двери, и я потеряла равновесие. Рут не дала мне упасть. Придя в себя, я отпрянула от нее.
— Прошу вас, останьтесь, — повторила она. — Сковывающие заклятия иногда приходится применять, но это все-таки не самый цивилизованный выход.
— Сковывающие заклятия? — переспросила я, разминая онемевшие руки.
— Да, речь о колдовстве, — подтвердила Рут. — Вы, полагаю, и так уже догадались. Верите ли вы в это — уже совсем другой вопрос. Давайте начнем, если вы не против. Меня зовут Рут Винтербурн. Импульсивная девушка за вашей спиной — Пейдж, моя племянница. Нам нужно с вами поговорить.
НАДУВАТЕЛЬСТВО
Бежать. Как же мне хотелось просто распахнуть дверь и бежать, не останавливаясь, забыв о существовании Рут и Пейдж Винтербурн. С глаз долой и прочь из мыслей… Бежать, пока не заболят ноги, пока легкие не станет жечь, пока не исчезнут все желания, кроме одного — остановиться. Пока не иссякнут силы, чтоб ни о чем не думать. Не самый разумный поступок, я знаю. Но ведь это получалось у меня лучше всего. Бежать… Вся моя жизнь прошла на бегу. Даже когда я не сдавалась, когда стояла насмерть и смотрела своим страхам в лицо, какая-то часть меня по-прежнему продолжала бежать.
Разумеется, нужно остаться и все выяснить: опровергнуть все обвинения Пейдж, понять, откуда эти женщины столько обо мне знают. Если бы Пейдж просто сказала, что я оборотень, я бы еще что-нибудь придумала. Но она пересказала всю мою биографию, и хотя такие данные, в принципе, общедоступны, это было прямым вторжением в мою личную жизнь. А потом она заговорила о нас с Клеем — лишь констатируя факты, как и в случае с датой моего рождения. Каждая клеточка моего тела возопила: беги, сматывайся отсюда! Разбираться будешь потом. Однако Рут показала, на что способна, и мне пришлось ей подчиниться. Зато у меня появилось время пораскинуть мозгами.
Получается, я вернусь к Джереми и скажу, что эти двое раскрыли меня, а я от них удрала? Нет-нет, он не рассердится. Он все поймет… и это самое худшее. Мне не нужно было, чтобы он «понимал», почему меня постигла неудача. Я хотела, чтобы он мной гордился. Да, я вышла уже из того возраста, когда важно во всем получить одобрение отца (или человека, который его заменяет), но что поделаешь… После того как Клей укусил меня, Джереми взял меня под опеку и надолго позабыл о собственной жизни, чтобы хоть как-то сложить осколки моей. Каждый раз, выполняя все эти задания, я доказывала Джереми, что он не ошибся, что я нужна Стае, что его усилия окупятся стократ. И теперь, впервые в жизни столкнувшись с угрозой разоблачения, неужели я вернусь в Нью-Йорк[6] и заявлю ему: «Извини, Джер, ничего не вышло»? Да ни за что на свете! Если сейчас я убегу, то бегству никогда не будет конца. Все, чего я с таким трудом добилась за последний год — привыкла наконец к жизни в Стоунхэйвене, со Стаей и Клеем, — пойдет псу под хвост, и я вновь стану тем несчастным затравленным созданием, каким была полтора года назад.
Поэтому я решила остаться. Мы ведь условились, что я выслушаю Рут, но что-либо признавать не обязана. Можно будет отнестись к ее словам, как к бреду выжившей из ума старухи, и притвориться, что от ухода меня удержала исключительно вежливость.
Мы вновь уселись за стол. Пейдж отодвинулась от меня как можно дальше. С момента появления тети она не произнесла ни слова.
— Так вы верите в ведьм? — спросила Рут, наливая мне чаю в чашку.
— Вы имеете в виду викку?[7] — осторожно уточнила я.
— Нет. Я говорю о настоящих ведьмах. Бывают наследственные ведьмы. Как и наследственные оборотни.
Она подняла руку, отметая мои возражения:
— Я не прошу вас ни в чем признаваться, не забывайте. Сделайте приятно старушке, выслушайте меня. Что ж, если вы не верите — или раньше не верили — в ведьм, то о более экзотических созданиях, как я понимаю, и вовсе речь не идет. Хорошо. Тогда придется начать с азов. Давайте на минуту представим, что в нашем мире все-таки существуют ведьмы и… другие существа. Давайте также представим, что эти создания — мы их называем расами — знают друг о друге и периодически собираются, чтобы обменяться новостями и решить какие-то общие проблемы, главная из которых — угроза разоблачения. Когда-то в этих встречах участвовали и оборотни…
Я открыла было рот, но Рут предостерегающе подняла руку.
— Ладно, ладно. Похоже, урок истории вам ни к чему. Да мы и не за этим сюда пришли. Как Пейдж, наверное, уже сказала вам, мы хотели вас предупредить. Или она до этого места не дошла?
— Я показала ей фотографии, — подала голос Пейдж. — Объяснить не успела.
— Хорошо, тогда позвольте мне. Эти мужчины — эти люди — стали с недавних пор доставлять нам неприятности. И очень серьезные. На нас нападают, нас похищают. Похоже, им известно больше, чем допустимо.
— Этим двоим? — удивилась я, показывая на фотографии. — Тай Уинслоу похищает ведьм? Тогда нам не о чем говорить. Что за бессмыслица!
— Как раз наоборот, — едва заметно улыбнулась Рут. — Когда-то мы страшились лишь костров да Великих Инквизиторов. А сейчас нам угрожают компьютерные магнаты. Я не буду вдаваться в подробности — отчасти потому, что вы не станете так долго меня слушать. Другая причина состоит в том, что любопытство может привести вашу Стаю на наше собрание.
— Я не…
— Эти люди знают, что оборотни — не выдумка, и повсюду их разыскивают. Как и всех нас.