– Нет времени. Захватите сумку, что Мари собрала, и давайте валить отсюда.
Ответ звучал как команда, которой Бен без слов повиновался.
Нильс нес меня через всю больницу, но мыслями я была в другом месте. Я думала о том, что вот прямо сейчас сбегаю от отца. Это было, возможно, немного преувеличено, так как у него было сотрясение мозга, и он охранялся полицейскими, но мне так казалось. Я чувствовала себя в абсолютной безопасности. Не было никакой боли. Либо потому, что обезболивающие еще действовали, либо потому, что я была в руках Нильса. Я чувствовала его дыхание и прижалась сильнее к его груди. Его футболка хранила его запах, и я чувствовала себя просто великолепно. Что на самом деле в этих обстоятельствах было странно, но это было так. Что-то в нем успокаивало меня. Это что-то начало меня успокаивать еще на раскаленном асфальте, когда я лежала с огнестрельным ранением.
Я закрыла глаза и позволила последним остаткам анестезии подействовать на меня. С чувством безопасности, тысячами бабочек в животе и его запахом в носу я провалилась обратно в страну грез.
Глава 30. Путешествие в новую жизнь
Нильс
Я осторожно положил ее голову себе на колени и нежно погладил ее по волосам.
– Поспешите, Бен, и позвоните, как только прибудете на место. Иоган Бауер захлопнул дверцу машины, и Бен завел двигатель. Я отвел глаза от Франциски, выглядящей как ангел во сне.
Ее каштановые волосы упали ей на лицо, и я почувствовал невероятное желание прикоснуться губами к ее губам. Но не сейчас. Сейчас мы должны были вывезти ее из города в безопасное место. Мои планы поквитаться с отцом Франциски, Бен, к сожалению, сразу же яростно отклонил, хотя я был уверен, что он сделал это только чтобы казаться рассудительным.
– Она еще спит? – мягко спросил Бен и посмотрел в зеркало заднего вида.
– Да. Она получила хорошую дозу анестезии.
– Не волнуйся. Дженни поднимет ее.
Мрачная улыбка появилась на моем лице.
– Дженни убьет меня.
Гортанный смех донесся с места водителя.
– Возможно, но я думаю, что смогу ее успокоить. Ты уже достаточно винил себя.
– Ты винишь себя?
Мягкий голос Франциски достиг моих ушей, и я увидел, что она смотрит на меня.
– Немного, – прошептал я и был благодарен Бену за то, что он включил радио и дал нам немного поговорить.
– Почему?
Теперь ее взгляд был острее. Я не хотел говорить ей перед Беном, как она мне важна.
– Я объясню тебе все позже, – погладил я ее по щеке.
– Не думай, что я забуду об этом.
– Я уверен, что не забудешь.
Я улыбнулся ей и понял, что мое сердце радостно подпрыгнуло, когда она ответила мне тем же.
– Куда мы едем?
– Ты будешь приятно удивлена, – ответил Бен.
– Я уверен, что ты будешь любить это место, – прошептал я ей и снова подмигнул.
– С чего это ты взял? – подразнила она, приподняв бровь.
– Ну, я немного осмотрелся в твоей комнате.
Ее глаза удивленно распахнулись.
– Не волнуйся, я не рылся в твоем шкафу. Мари сделала это вместо меня.
– Ты серьезно?! Вы не заставили Мари упаковывать мои сумки!
– Вообще-то, заставили.
– Супер.
Она положила руку на свое лицо и тихо застонала.
– Что в этом плохого? – спросил я невинно.
– Мари очень любит открытые вещи, – язвительно ответила она.
– Лично для меня это не проблема.
Она протянула руку и ударила меня в плечо.
– Что? Я всего лишь человек, – защищался я и увидел, как улыбка осветила ее лицо.
В этот момент я бы сделал для нее все, что угодно. И если бы она потребовала, чтобы я бросился под поезд, я бы сделал это. Я не мог оторвать от нее взгляда. Я слышал, как Бен и Франциска шутили, но мои мысли ускользали. Прочь от жестокой реальности, в которой ее отец был в больнице, а не на кладбище. Прочь от мыслей о том, что она не может любить меня. Прочь от того факта, что ей было больно, а также прочь от моего чувства вины. Я не мог не погрузиться в свои мечты, в которых она любила меня, и мы были вместе навсегда. Мечты, которые показывали мне, как замечательно может быть с ней. И я знал, что хотел только ее. Никогда в моей жизни не было человека, который был бы мне так важен. Даже Бен и Брауни вместе не были для меня так важны, хотя они были всем, чем я жил. Пока не появилась она.
Она была первым человеком, который так привязал меня к себе. Я должен был завоевать ее доверие, и мысль о том, что она могла не быть со мной, или даже могла быть мертвой, заставляла слезы навернуться на мои глаза, которые я, однако быстро сморгнул.
Уже несколько дней я думал о том, что она сделала для меня. Но, честно говоря, я не представлял, что это было.