Тут я окончательно проснулась, вспомнила, где я нахожусь, и начала его пинать.
– Немедленно убери от меня свои грязные руки, придурок! – заорала я на него и одновременно удивилась, что могу говорить. Мой рот больше не был заклеен.
– Черт возьми, тебе обязательно постоянно меня сразу же пинать? – застонал он и схватился за свой пах, сжавшись от боли. Полное попадание. Довольная дерзкая улыбка растянулась на моем лице.
– А ты другого не заслужил, – услышала я чей-то веселый смех. Я мгновенно развернулась и увидела брюнета, сидящего на стуле и наблюдающего за происходящим.
Тут я увидела, где нахожусь. Я думала, они привезли меня на какой-нибудь склад далеко от города, однако эта комната была очень мило обставлена. Как будто бы здесь живет семья. В комнате было огромное окно и белая мягкая мебель. Мой взгляд задержался на окне. Интересно, где мы? Может, я смогла бы узнать что-нибудь из того, что увижу в окне и разработаю план побега, но за окном было темно.
Поэтому я опять повернулась к моим похитителям, один из которых меня весело, а другой злобно разглядывали.
– Ну, так-то, если подумать, то она просто милашка.
– По-моему, она, скорее смертельно раздражающая, – сказал блондин и опустился на стул, стоявший напротив брюнета.
Я сидела на деревянном полу, руки мои были связаны. Но ноги-то свободны! Опираясь руками об пол, я попробовала встать, но что-то удерживало меня. Оглядевшись, я увидела, что путы на моих руках были привязаны к веревке, которая, в свою очередь, была привязана к стене. Я сидела там в ловушке.
– Снимите это! – сказала я наблюдавшим за мной парням.
– Чтобы ты опять сбежала и, в итоге повела себя как настоящая фурия? Забудь об этом.
Блондин встал и подошел к шкафу, из которого достал упаковку чипсов.
– Я сказала, сними это немедленно! – заорала я на него, когда он прошел мимо меня.
– Неа, – лениво ответил он.
Он кинул чипсы на стол и, расслабленно сев, начал болтать с брюнетом, как будто меня здесь и не было.
Поэтому я начала орать, что есть мочи. Взгляды парней тут же обратились на меня, и я поняла, что если сейчас же не предприниму что-нибудь, то он придёт, чтобы заткнуть мне рот. Поэтому я кинулась на пол и начала биться в судорогах и кататься по полу, игнорируя боль, которая появлялась при этом там, где у меня были синяки.
Я не знала, что творилось вокруг меня. Но внезапно блондин оказался радом со мной, и я схватила его за ногу, что заставило его потерять равновесие и упасть. Я изливала на него всю свою злость и страх, пока он пытался меня утихомирить.
– Хорошо!
Замерев, я посмотрела в разъяренное лицо блондина.
– Хорошо?
– Я развяжу тебя, если только ты пообещаешь больше не заводиться и не предпринимать попыток к бегству. Мы друг друга поняли?
Я молча кивнула ему.
Взяв нож, он перерезал веревку, которая держала меня.
Затем он поднялся и помог и мне подняться, однако в итоге бросил меня стоять и сел рядом с другим типом, который меня все еще с интересом разглядывал.
– Ты голодна? – спросил меня брюнет, и мы дружно проигнорировали стон блондина.
Я стояла не шелохнувшись.
– Оставь ее.
Брюнет повернулся к блондину и зло посмотрел на него.
– Послушай, Нильс, это из-за тебя мы в этом дерьме. Так что позаботься, черт возьми, о ТВОЕМ заложнике.
– МОЕМ заложнике?!
Блондин уставился на брюнета.
– Да, твоем. И поэтому ты о ней позаботишься, пока я подремлю.
Половицы заскрипели, когда брюнет удалился из комнаты. Затем дверь захлопнулась, и я осталась с Нильсом наедине.
– Так ты голодна или нет? – услышала я его раздраженный голос.
Я осматривала его с головы до ног, игнорируя обращенные ко мне злобные взгляды и молчала.
– Отлично, значит, не голодна, – сделал вывод он. – Пойдем.
Он подошел ко мне и схватил меня за связанные руки.
– Что ты хочешь сделать? – вырвалось у меня. Мой голос звучал слишком слабо и запуганно.
Но он оставил мой вопрос без ответа и просто потянул меня за собой через всю комнату к маленькой двери. Мне же стало так страшно, что я перестала что-либо воспринимать из того, что меня окружало.
Что было за этой дверью? Он меня изнасилует? Или убьет? Я почувствовала то отвратительное чувство подступающих слез и невыносимого страха. Однако он ничего не заметил.