Женщина Грез улыбнулась своему сыну-красавцу.
– Эта женщина была уверена, что ты зайдешь сюда сегодня, – в голосе матери звучала нежность и понимание.
Ворон искоса взглянул на Тэсс. Она сидела возле очага, держа в руках чашку с чаем. На него она даже не взглянула.
– Я… Я пришел поговорить с Тэсс, – сказал он по-ленапски. – О том, что было на Совете. Ты можешь остаться, мама.
Женщина Грез отрицательно покачала головой.
Ворон мог поклясться, он почувствовал, что от матери пахнет тем цветочным маслом, которое индейские женщины использовали как духи.
– Извини, сын, но я не могу, – сказала Хокуа Уна. – Мне надо идти.
Ворон проследил, как мать, взяв в руки свою сумочку, направилась к двери.
– Разговаривайте спокойно, я буду поздно, – бросила она через плечо, выскальзывая из вигвама в темноту.
Ворон долго молча смотрел на закрывшуюся за матерью дверь. Куда это она направилась на ночь глядя? Наверное, на традиционные посиделки старух. Вдовы племени частенько собирались все вместе, чтобы посплетничать за рукодельем.
Ворон повернулся к Тэсс. Она смотрела на тлеющие угли в очаге.
Он в замешательстве провел рукой по лицу. С чего начать?
– Этот человек хочет поговорить с тобой, – сказал он по-английски, стараясь придать голосу уверенность.
Тэсс поставила чашку и обняла руками колени.
– Так говори же.
Ворон вздохнул. Он и не думал, что это будет так трудно.
– Здесь очень жарко. Ты не могла бы пройтись со мной? – он протянул ей руку.
– Разве я могу отказаться?
Тэсс мельком взглянула на индейца.
Она тщетно старалась успокоиться. Сердце колотилось. Она понимала, что теперь относится к Ворону как-то иначе. После того, что было в лесу… Она позволила ему подойти к ней так близко. Она позволила ему трогать ее. Но ведь на самом деле ничего не изменилось, она все так же была его пленницей. И все же Тэсс чувствовала себя по-другому.
– Ты можешь отказаться. Но ночью на ручье очень красиво. Рыбы по ночам выпрыгивают за комарами, сверкая спинами в свете бледнолицей луны. Я хотел тебе показать.
Тэсс поднялась, не подавая ему руки.
– Я думаю, прогуляться мне не помешает.
Ворон вышел из вигвама, Тэсс догнала его уже на тропинке к ручью и пошла рядом.
– Как твое плечо? – спросила она.
– До свадьбы заживет, – сказал Ворон и усмехнулся: «До свадьбы…»
– А что Совет?
– Решение пока еще не приняли.
Тэсс кивнула. На улице было прохладно. Легкий ветерок трепал ее кудри, еще влажные после вечернего купания. Она ходила на ручей, пока все были на Совете.
Под ногами шуршала трава. Они шли рядом, почти касаясь друг друга, молча спустились вниз по тропинке к ручью. Дойдя до воды, Ворон повернул налево. Вдали от тропинки он уселся на скалу, возвышавшуюся над журчащей водой. Тэсс села рядом.
Ворон достал флейту, сделанную из кости, и начал играть. Эти звуки заворожили Тэсс. Странный инструмент. Его голос был так необычен. Флейта плакала и смеялась одновременно. Тэсс слышала в музыке то пение птиц, то журчание воды, то крик ребенка. Потом Ворон стал играть что-то медленное и спокойное, похожее на колыбельную. Тэсс подумала, что эту песню, наверное, пели своим детям матери много веков назад. Звуки музыки были волшебными. Ничего подобного в своей жизни Тэсс никогда не слышала.
Она подумала, как бы она описала эту музыку Абби? Звуки были как дыхание весеннего ветра, как ласковые морские волны, как теплый ветер, который, играя с солнечными лучами, нежит кожу. Каждая мелодия складывалась в какой-то неясный, но давно знакомый образ. Это было похоже на чудо.
Когда Ворон отложил флейту, Тэсс посмотрела ему в глаза.
– А я не знала, что ты умеешь так играть. Это самая красивая музыка, какую я когда-либо слышала, – вздохнула она.
– Ты многого обо мне не знаешь, Тэсс. – Он нежно погладил флейту. – Я вовсе не дикое животное, как ты думаешь.
– Я этого не говорила.
– Я не варвар, не дикарь, не грязный краснокожий.
– Я так не считаю, ты сам это знаешь, – оправдывалась Тэсс. – Таких слов я тебе никогда не говорила.
Он кивнул.
– Ну уж так и не говорила?
– Я только не понимаю, почему ты не отпускаешь меня.
Тэсс следила за веткой, которая то показывалась, то снова исчезала в темной воде.
– Я знаю, что нравлюсь тебе, – сказал Ворон.
Тэсс молчала.
– Знаю, что ты чувствуешь влечение к этому человеку. Разве не так?
Тэсс упрямо и гордо подняла голову.
– Какое это имеет значение? Для меня важно только то, что я здесь нахожусь против своей воли. Ты держишь меня здесь в наказание за то, чего я не совершала.
Ворон засунул флейту за пояс.
– Я хочу сделать тебе предложение, Тэсс. – Голос его был абсолютно спокоен. – Совет хочет, чтобы военачальник был женатым человеком. Они осуждают меня за то, что я держу тебя здесь как пленницу. Говорят, что это принесет нам несчастье. А если мы вступим в войну с англичанами, то нам всем придется несладко.
Тэсс напряглась. Что он имеет в виду? Какое еще предложение? Неужели он предлагает ей стать его женой?
– Я хочу, чтобы ты стала женой этого человека.
Тэсс подпрыгнула.
– Стать твоей женой?
Он схватил ее за руку.
– Пожалуйста, помолчи и выслушай меня до конца. – Он заговорил быстрее: – Выходи за меня замуж. Не предавай меня ни словом, ни делом, и ровно через год я отпущу тебя домой.
– Ты сошел с ума! – Она выдернула руку. – Ты похитил меня и думаешь, я соглашусь выйти за тебя замуж?!
– Только на один год. И ты сможешь вернуться домой, к своему белому мужчине.
– Год! Целый год! Это не один день, – проговорила Тэсс в замешательстве.
– Если наши станут воевать с беловолосыми, тогда тебе, быть может, повезет. Меня убьют, и ты скорее станешь свободной.
– Бред! Нет! Никогда! – Тэсс в ужасе обхватила голову руками и закачалась из стороны в сторону. – Мой ответ – нет. Ты слышал? Я никогда не соглашусь на это!
Лицо Ворона ничего не выражало.
– Тогда ты останешься здесь навсегда.
Тэсс сжала кулаки. Он все продумал, чтобы заманить ее в эту ловушку. Выбор у нее невелик: всю жизнь в индейской деревне в плену или год его женой.
– Ты хочешь сказать, что у меня нет выбора?
– Я обещаю тебе свободу, если ты согласишься выйти за меня. Я не стану тебя домогаться, я даю слово. Ровно через год я сам отведу тебя в твой Аннаполис. Я дам тебе развод. Так у вас говорят, когда отпускают женщину? – И не без сарказма он добавил: – Разве твой Майрон не может подождать всего год женщину, которую любит?
Тэсс отвернулась от Ворона. Несколько минут она молча смотрела на воду. Она в западне. Не только из-за хитроумного плана Ворона. Она в плену своих собственных чувств. Она неравнодушна к этому мужчине.
– А если я не соглашусь, ты не отпустишь меня?
– Туко.
Тэсс уже достаточно понимала их язык, и это слово она знала. Это значит – «нет». Он никогда не даст ей уйти. Никогда.
Тэсс присела, волосы упали на лицо, она раздраженно откинула их назад. Шансов бежать у нее почти нет. Ворон все равно нагонит ее и вернет. В лесу ему нет равных. Значит, выбора нет. Но может ли она положиться на его слово? И что скажет Майрон, узнав, что она была женой индейца? Захочет ли он жениться на ней? Какова тогда будет судьба ее маленькой сестры? Будущее было туманно.
Тэсс повернулась к Ворону. Ее била дрожь.
«Ерунда, – думала она. – Мне не о чем так волноваться. Ведь это будет не настоящая свадьба. Это будет вроде договора между нами. Я помогу ему, а он потом отпустит меня домой».
Тэсс поняла, что способна на этот шаг. Она сделает это ради Абби. Ради сестры она готова на все.
– Хорошо, я выйду за тебя замуж, – тихо произнесла она чужим голосом. – Но я хочу, чтобы ты знал. Я делаю это только потому, что у меня нет другого выхода. – Она заставила себя посмотреть на него. – Надеюсь, ты понимаешь это. А что касается остального… Ты сам мне абсолютно безразличен.