Умиротворенность.
Именно с этим чувством Анна проснулась и в течение нескольких минут наслаждалась ярким послевкусием грез. Какой-то стерженек внутри ее души встал на место, пробудив волю к жизни. Глубокий сон восстановил утраченную энергию и жажду, если не действий, то, во всяком случае, - жажду активных размышлений.
Света в комнате по-прежнему не было, и она лежала с открытыми глазами, пытаясь найти связи всего со всем и выстроить логическую картину происходящего.
Определенно, похититель за ней следил: Анна держала в уме, что он упоминал в разговоре ее место работы - библиотеку. Но вспомнить его лицо, в какой-то конкретный момент прошлого, не смогла, что и не удивительно. Она лучше запоминала прочитанное и осмысленное, и хуже - увиденное, но прошедшее мимо сознания: имена, даты, лица. Возможно, именно из-за такого свойства памяти ей и не удавалось завести близких подруг. Она постоянно забывала поздравить знакомых с их именинами или юбилеем их любимых песиков, не говоря уже об кличках этих самых песиков. Жалеть об этом было, увы, поздно. Хотя, чем бы это могло ей помочь сейчас? Да ни чем!
Анна перевернулась на другой бок и принялась размышлять дальше.
Если отбросить ненужные рефлексии, то что можно предположить о его личности и целях, если судить по поведению? Во-первых, он не глуп и, вероятно, образован: мысли выражает ясно, речь не путаная, внятная. Признаков идиотизма и других явных патологий - не наблюдается. Может быть, позже что-то проявится? Стоит смотреть внимательней.
Вспышки агрессии - мотивированны сопротивлением его воле. Причем агрессией наказываются даже не действия, а намеки на попытки противиться. Вербально все обосновывается разной ерундой, типа мусора. Не говорит ли это о том, что он испытывает какой-то - пусть крошечный - внутренний дискомфорт, издеваясь над человеком? Совсем не факт, но надо запомнить: при случае - можно попытаться на этом сыграть.
В принципе, надо преодолеть страх и начать разговаривать с ним. Стараясь вовремя включить заднюю скорость, если разговор вызовет его злость. Чистая психология: чем большее участие принимаешь в человеке, тем трудней делать ему гадости. Надо пробовать, решила Анна.
А вообще, он не нанес ей никакого ощутимого физического ущерба, пока что. Даже шкуру ей не поранил, бодрясь, усмехнулась она. А мог бы легко. И это кое о чем говорит!
Он не хочет ее тяжело ранить или убить! - повертев эту мысль и так, и сяк - Анна не нашла в ней логического изъяна. Зачем-то она требуется ему целой и относительно невредимой. По большому счету - стоило догадаться раньше!
Ощутив прилив моральной бодрости, Анна, даже, приняла сидячее положение. Надо быть уверенней в себе! Надо показать характер!
В подтверждение, ей, неожиданно, вспомнилась когда-то давно читаная книжка, где главный герой попадает в тюрьму - кажется, что-то из серии про Джека Ричера. Или не в тюрьму? Точно! Джек Ричер, угодив совместно с женщиной-агентом ФБР в заложники, учит ее не быть жертвой морально, сохранять твердость и требовать человеческого отношения к себе.
Надо быть твердой. Надо стать твердой! Анна еще не знала, как этого достичь, но уже всем сердцем приняла, что по-другому нельзя обойтись. Она не сможет выжить, оставшись ментальной развалюхой!
Достаточно воодушевленная, она вскочила и прошлась по комнате туда-сюда, словно подзаводя механизм внутренней силы. Тугая пружина жажды действий натянулась до предела. Словно бешеная, Анна двигалась, ограниченная цепью, и сердце прокачивало адреналин по артериям и венам. И это ей нравилось!
Она ощущала сверхэнергию, влившуюся в мышцы словно по волшебству - откуда-то с невероятной божественной высоты. Анне не терпелось схлестнуться в прямом столкновении: нерв в нерв. Сойтись в моральной схватке с врагом. Она была переполнена ожиданием. Ожидание концентрировалась в воздухе, грозя вот-вот обрести видимую фактуру.
Но прошло сначала пять, потом двадцать пять минут, и ничего не происходило: не зажегся свет, не вошел враг. Битва не состоялась вовремя. Сражение откладывалось.
Анна, несколько успокоившись, перестала беситься. Напряжение постепенно спало. Ей захотелось пить.
Добравшись, на ощупь, до крана, она напилась, охладив заодно и эмоции. В темноте делать было совершенно нечего - пришлось завалиться на свое место.
Обоняние, обостренное нервами и подхлестнутое адреналином, уловило, вдруг, какой-то кислый запах. Повертев вслепую головой, Анна попыталась определить, откуда он исходит. Неприятные миазмы, казалось, через слизистые проникают в мозг, осаждая там частицы тлена. Она глубоко вдохнула несколько раз, и, убедившись, что не галлюцинирует, сосредоточенно напряглась, фиксируя направление.