Замираю, просто задыхаясь от переполняющих противоречивых ощущений. От резкого, чуть солоноватого запаха, что тут же бьет в нос, действуя на какие-то неизвестные рецепторы. Голова кружится и прямо кожа зудит.
Даже ладони потеют, когда он оказывается так близко.
Бархатная кожа в оплетении напряженных вен. И огромная головка, как запредельный организм пульсирующая прямо перед моими глазами.
Капелька смазки, выступающая ровно посередине. Даже хочется прикоснуться. Узнать, каково это странное чудо наощупь. Черт.
Встряхиваю головой, отгоняя наваждение.
Я не должна забываться.
Напоминаю себе, что еще неизвестно, кто этот незнакомец.
И что, черт возьми, он со мной делал!
И почему я ничего не помню, а в голове будто ваты напихали!
Принимаю из его рук реально ледяной стакан.
Жадно пью холодную воду, чуть ударяясь зубами о край.
Меня трясет, как в начинающейся лихорадке.
Ледяная вода служит контрастом со странным жаром, который тягучей волной разливается внизу живота и между ног…
Черт! Он и правда сам дьявол! Иначе почему я ощущаю, как стремительно намокают мои складочки, почему-то заныв и судорожно сжавшись?
Черт!
Он приближается.
Прикрываю глаза, сосредотачиваясь на стакане с водой.
Слышу, как шумно мужчина выдыхает сквозь зубы.
– Допила?
Его голос теперь звучит совсем хрипло.
Дрогнув, проливаю несколько капель воды на себя.
Он так близко, что, кажется, стоит мне поднять вверх стакан, чтобы отдать, как мои губы натолкнутся на его член.
И от этого меня реально начинает всерьез потряхивать.
Соски почему-то сжимаются так, что становится больно.
Это от ледяной воды?
Наверное.
– Хочешь еще чего-то? Есть? Или аспирина?
Чтоб ты провалился и исчез, оказавшись наваждением!
Но говорю это только в мыслях.
Когда его огромное орудие прямо у моего лица, я даже дышать боюсь.
Молча протягиваю ему стакан, отодвигаясь.
Его рука вдруг резко оказывается на моем затылке.
Впутывается в волосы, вжимает его напряженной пятерней.
Черт.
Наваждение.
Я и правда будто вылетаю из реальности!
Изумленно поднимаю на него глаза.
И в тот же миг его лицо меняется.
Ноздри раздуваются просто бешено. У самой начинает безумно колотиться сердце, глядя на то, как он жадно, рвано дышит.
Челюсти напряженно сжаты.
А в глазах…
Там пламя. Безумие. Черные всполохи и пронзающие меня огни.
– Твою мать, - глухо цедит сквозь зубы, и я чувствую, как его рука на моем затылке дергается. Подталкивает в топорчащемуся перед моим лицом члену.
– Пусти!
Изо всех сил упираюсь в его крепкие бедра.
Кожа тут же начинает гореть от прикосновения к раскаленному телу.
– Пусти!
С глухим рычанием от все же отпускает мой затылок. Делает шаг назад.
Наконец-то могу выдохнуть, а на глаза уже навернулись слезы.
На какой-то миг мне показалось, нет, я просто была уверена, что рванет на себя. Вдолбится сейчас в меня, не спрашивая. Изнасилует. Порвет.
– У тебя пиздец какие развратные глаза, ты в курсе?
Его низкий бархатный голос звучит надтреснуто. Так, как будто он и правда еле сдерживается, чтобы не разорвать.
Зрачки стали совсем черные. Дышит тяжело. На виске бьется бешено жилка, а по ней струиться дорожка пота…
Так и полыхает.
С ужасом смотрю на вздымающуюся мощную грудь.
Он вообще в таком состоянии способен что-то услышать?
– Это не повод на меня набрасываться! И вообще! Делать все то, что ты со мной делал! Мало ли, у кого какие глаза! И у меня они, между прочим, нормальные! Это ты, как самый настоящий маньяк, придумываешь то, чего нет, лишь бы оправдать себя!
Сжимаю кулаки под его бешенным взглядом. Мурашки по всей спине. Покрываюсь испариной.
Страшно. До чертиков страшно.
Мы здесь одни. Вряд ли кто-то поможет, если он бросится.
А выглядит именно так. Как зверь, приготовившийся к прыжку!
– А что я с тобой делал? М?
Резко дергается вперед, заставляя меня отшатнуться на самый край кровати.
Но только наклоняется к моему лицу.
Черт. Слишком близко. Его губы оказываются прямо у моих!
Его дыхаение опаляет мою кожу…
– Не знаю! – выпаливаю прямо в это огнедышащее лицо. – Похитил? Опоил какой-то мерзостью? Насиловал? Этого по-твоему, недостаточно!
– Очень развратные глаза, - повторяет он хрипло, и, снова обхватив мой затылок, таки резко дергает на себя.
Набрасывается на мои губы.
Как ураган.
Сминает.
Сносит все планки наглым, собственническим, жадным поцелуем.
Внутри все будто взрывает, когда его язык жестко, резко проталкивается мне в рот.
Вот теперь начинаю дрожать по-настоящему!
Он обжигает небо. Касается моего языка, сминая его своим напором.
Его хриплый выдох прямо в мой рот забивается где-то прямо в горле, заставляя напрячься и выгнуться всем телом. Непроизвольно. Как натянутая струна. Так натянутая, что, кажется, сейчас звенеть начну, а то и вовсе лопну!
Пальцы мнут мой затылок, а язык таранит все сильнее. Добираясь прямо до горла.
Рывком дергает на себя, не сбавляя бешенного ритма и напора. Так, что задыхаюсь.
Обхватывает все полушарие моей груди.
Сжимает пальцами сосок, прижимая еще и сверху напряженную как камушек горошину.
Теперь его твердый член упирается мне прямо в берда. Он каменный. По-настоящему каменный. Кажется, даже кость мою сейчас проломит.
В глазах темнеет.
По всему телу рябью, волной проносится жар.
И плавлюсь. Меня бросает то в мучительный жар, то в бесконечный холод. Перед глазами вспыхивают искры, особенно когда его пальцы сдавливают сосок еще сильнее, перекатывая его, потирая и снова сжимая до моих вскриков, которые он тут же заталкивает своим жадным языком прямо в горло.
Черт.
Я готова отдаться. Растечься. Распластаться перед ним!
– Пусти!
Выдыхаю прямо в его рот, извиваясь, барахтаясь в его звериной хватке, как рыба, выброшенная на воздух.
Пытаюсь оттолкнуть его лицо. Впиваюсь ногтями.
Но не помогает.
Он дергает на себя теперь уже мои бедра.
Одним рывком распахивает ноги.
Бросает на спину, впечатываясь в меня своим огромным членом. Прямо между ног. Упираясь в безумно пульсирующий болезненно напрягшийся клитор. Сминая складочки так, что перед глазами вспыхивают искры, а тело бросает в болезненную дрожь.
Глава 3
Сумасшедствие.
Больно и тягуче одновременно.
Треск ткани лупит по ушам.
Его глаза горят так безумно, что, кажется, ничем уже не остановить. Он как наркоман. Озверевший от похоти! Да и я будто сошла с ума… Вернее, не я, а мое тело!
Он же меня просто разорвет. Разорвет сейчас.
Эта мысль отрезвляет.
Кусаю его изо всех сил за язык, едва заслышав звериное рычание. Он как дикий зверь уже готов к последнему броску! А я? От меня же останутся одни ошметки!
Кусаю так сильно, что, кажется, оставлю его без языка.
Но, главное – это действует!
С глухим хриплым матом он слегка отстраняется, переставая терзать мои губы, которые горят до боли.
– Ты охренела?
Его тело все еще нависает надо мной. Придавливает своей тяжестью.
Член по-прежнему жадно и властно дергается прямо над моими размазанными им складочками, которые остро ноют.
Боже!
Да он же одним пальцем способен раздавить мне шейные позвонки!
Но, к моему счастью, он выгляди скорее изумленным, чем разъяренным!
– Это ты охренел! – набираюсь остатков наглости и смелости, сжимая руки в кулаки.
Я знаю такой тип людей. Это не люди. Опасные звери.
Многих таких видела в доме отца!
Никогда. Никогда с ними нельзя давать слабинку! Выказывать даже малейшую слабость!
Надо держаться и давать отпор! Даже если не просто очень, а просто безумно страшно!
Все эти их разговоры о том, что если быть послушным и покорным и исполнять волю таких вот властных хозяев мира, - а передо мной именно такой, явно один из самых ярких представителей этого класса, - тебе ничего не будет и все обойдется хорошо, - пустые враки. Слабаков они размажут. Сожрут и глазом не моргнут. Только продавят и будут издеваться . Ноги вытрут. Прямо о лицо.