Дверь закрылась, а брюнетка восхищенно выдохнула:
— Какая славная женщина!
— И опасная… — буркнула я.
— Кажется, мы будем делить эту комнату? Я — Хельга Холдар, актриса из Южной провинции. Теперь уже бывшая, видимо.
Повисла напряженная пауза: ни у меня, ни у истеричной малышки не было желания знакомиться.
— Яна Брайл. — Я все же представилась и, поразмыслив, скупо добавила: — Селянка.
Блондинка брезгливо поморщилась, и Хельга тут же подозрительно покосилась на нее:
— Ну а ты кто? Дочка богатых родителей?
Юная девица поджала губы и вздернула маленький носик:
— Баронесса Ингрид Далин.
— Поня-атно, — протянула актриса и перевела на меня вопросительный взгляд: — Когда-нибудь слышала такую фамилию?
Я ухмыльнулась:
— Неа.
Аристократочка догадалась, что сморозила глупость, и стушевалась. Немного ума в маленькой головке все же имелось.
— Я тут принесла постельное белье, одежду, за обувью придется сходить вечером.
В куче вещей обнаружились одинаковые серые юбки в пол, простые приталенные рубашки, узкие брюки и широкие кожаные пояса с грубыми стальными пряжками.
— Какой кошмар! Уродство! — Ингрид скривилась, а мы с Хельгой вновь понимающе переглянулись. — Я в таком никуда не пойду!
— Сегодня и не надо, — отозвалась актриса. — Сегодня нас представят учителям, форма одежды свободная… И, кажется, пора идти!
Что же, давайте посмотрим на эту Полетную школу.
Эр Гарс.
Голова гудела после бессонной ночи, раздражала стопка неразобранных документов, а еще это построение первогодок, чтоб им пусто было! Как назло, стояла прекрасная погода, размаривало и хотелось заснуть. Впрочем, что же это…
«Форзак, зайди ко мне!» — Я послал мысленный вызов через браслет связи и откинулся в кресле.
Если требуется заполнить бумажки, пускай этим занимается личный адъютант, иначе какой, к демонам, с него прок?
Через десять минут передо мной навытяжку стоял сонный парень.
— Милорд!
— Почему так долго? — Я хмуро покосился на него и указал на кипу отчетов, переданных Джениз. — Приступай.
Третьекурсник своего недовольства не выдал, вот почему он все еще числится в моих учениках. Высунувшись в коридор, я нашел взглядом секретаршу:
— Мисс Критс, сделайте мне кофе.
Девица вздрогнула, побледнела и быстро закивала. Пугливая курица. Еще магиней назвалась. Тьфу!
Затворив дверь, я обернулся и едва не выругался от досады. Ох, не зря Форзака вызвал, сейчас определенно станет не до лишней писанины. Посреди кабинета меня уже дожидался гость — посыльный его величества. Молодой маг в серой форме с нашивками императорского дворца поклонился и подал тонкий конверт. Сломав печать, я пробежал взглядом по тексту. Плохо.
— Желаете передать ответ, ваша милость?
Хм… Который сейчас час?
— Скажите его величеству — прибуду сразу после заката. И возьмите послание для лорда Хеклинга.
Черкнув несколько строк, я передал императорскому курьеру записку. Поклонившись, тот без лишних спецэффектов растворился в воздухе.
Форзак с любопытством покосился на письмо, но спросить ничего не посмел. А на стадионе уже собирались будущие адепты. Пора идти, смотрины нового набора вот-вот начнутся.
— Закончишь и свободен, — бросил я парню и направился к выходу.
— Слушаюсь, милорд!
Только открыл дверь, как в меня что-то влетело. Секретарша вскрикнула, и фарфоровая чашка со звоном разбилась. Вот дерьмо! На светлой рубашке расплылось темное пятно. Что за день!
— Мисс Критс, как можно быть такой безмозглой, безрукой и нерасторопной кретинкой?! — риторически рявкнул я.
Испуганная девка начала бормотать извинения, но ее уже никто не слушал. В дальнем конце коридора возникла фигура директрисы. Неодобрение ясно читалось на морщинистом лице.
— Лорд Гарс, идемте. Опаздываем!
Я широко оскалился:
— Уже иду, леди.
Яна Брайл.
До начала торжественного построения оставалось мало времени. Хельга, умудрившаяся прихватить из Лорании личные вещи, поделилась расческой и, пока я приводила в порядок спутанные лохмы, с неподдельным восхищением рассказывала о полете на ящере. В отличие от нас сознания она не теряла, а наслаждалась северными пейзажами княжества и завораживающими видами горного хребта Альдестон. Похоже, этой девице нравилось здесь абсолютно все, отчего она казалась мне легкомысленной дурехой.