— Проснись, Кайли, проснись!
Кайли услышала голоса, доносящиеся откуда-то издалека. Но потом голоса поблекли, и она почувствовала снова вампирскую руку на ее голове.
— Она хорошо заживает, — сказал он, — может быть, это займет какое-то время. Давайте сделаем еще одно МРТ.
Мужчина встал и посмотрел на нее.
— Потом снова, может быть больше. Ее картины до сих пор не появились.
Он нахмурился.
— Я не понимаю, что. Но что-то здесь не так.
— Что я скажу мужу? Он проснулся несколько часов назад и спросил о ней — сказал женский голос.
Кайли не смогла увидеть обладателя этого голоса.
— Помогите!
Кайли кричала в ее голове, потому что она не могла заставить ее горло работать.
— Скажи ему, что у нее все хорошо. Но мы держим ее под наблюдением. Отпустите его, если он готов уйти.
— Вы думаете она будет жить? — спросила женщина снова.
— Я не знаю, — сказал он, сунув фонарик в карман пальто, — но я предполагаю, что нам не избежать потерь. Мы просто должны помнить, что это для блага.
— Я тоже так думаю, — сказал женский голос.
— Принеси мне результаты теста. Однако если она не проснется сегодня вечером, приходи сюда и отключи ее.
Отключить ее? Кайли не на шутку испугалась.
— Нееееееееееет!
Глава 18
— Черт побери! Она не дышит! — знакомый мужской голос прогудел в уши Кайли, и она хотела больше, чем что-либо, ответить ему.
Она пыталась двигаться, но не могла. Она по-прежнему чувствовала себя парализованной.
«Помоги мне. Пожалуйста…»
— Она уже сделала это однажды — это был голос Деллы, паника заполнила ее голос.
Делла никогда не показывал паники или страха. Наоборот, вампирша была бесстрашна.
— Кайли, проснись! — на этот раз сказал глубокий мужской голос, и Кайли поняла, что он принадлежит Лукасу.
Вдруг, легкие Кайли раскрылись и потребовали воздуха. Она открыла рот, выдохнул и начал кашлять, как будто ее легкие хотели отказаться от кислорода. Перевернувшись на бок, она продолжала кашлять, уверенная, что ее легкие собирались взорваться. Наконец, она открыла глаза и поняла, что она была на кухонном полу в своем домике.
Через несколько секунд, кашель прекратился, и она сосредоточилась на дыхании. Кто-то схватил ее и положил на свои колени и держал. Тепло окружало ее. Он был горячий. Такой жаркий. А она была холодной. Такой, чертовски холодной.
Она сосредоточилась на лице человека, которое было полно нежности. Так близко. Так тепло. И глаза его были такие голубые.
Лукас.
Затем лицо его изменилось, и она увидела странное приближающееся женское лицо. Ощущение рук Лукаса вокруг нее, передавало ей ощущение, что она все-таки не спит.
— Она перестала дышать! — закричал Лукас, и он начал трясти ее, — Что мне делать? Кто подскажет, что мне делать!
— Холидей сказала, что все будет в порядке.
Кайли узнала голос Бернетта, но он доносился откуда-то еще, откуда-то далеко, очень-очень далеко.
— Холидей думает, что у нее, наверное, было видение. Это иногда… — его голос отошел на второй план.
Видение Кайли рванула обратно, и она с ужасом наблюдала, как группа женщин поднесла что-то к ее лицу. Только это была не она. Она испытывала неизвестную жизнь, но она чувствовала себя настолько реально, будто все это происходит с ней. Она чувствовала себя толстой, кусочек полотенца положили напротив ее рта. Она ахнула, попыталась подвигаться, но не смогла. Она — Джейн Доэ — была парализована, а кто-то пытался задушить ее. Несправедливость, ужалила ее в горло, и ее легкие требовали воздуха. Все потемнело, а затем она увидела духа, стоявшего над ней. Она наклонилась вниз, ее синие губы бы обмерзшие.
— Они убили меня. Они действительно убили меня, — сказала она, — Ты должна дышать. Ты должна жить.
Легкие Кайли кричали и требовали кислорода, но она не могла захватывать воздух, который был ей так нужен. Затем она осознала, что она снова оказалась на своей кухне.
Кайли услышала, как Миранда пела вдалеке. Она слышала, как Делла бормотала Лукас, что он должен дать Кайли ЦПР. Бернетт продолжал задавать вопросы Холидей по телефону.
— Дыши, черт побери! — заорал Лукас.
Она была прижата лбом к голой груди Лукаса, он дал большую порцию кислорода в ее горло. Слезы наполнили ее глаза, и она плакала о жизни, которую так жестоко забрали. Плакала женщина, чье имя она не знала. Женщина плакала из-за потери своей жизни, а также жизни ее ребенка. Почему это было так несправедливо?
— Она снова дышит, — сказал Лукас, прижимая ее крепче, — и она плачет.
Он наклонил свою голову.
— Тсс… — прошептал он ей на ухо.
И тогда он сказал остальным:
— Я отнесу ее в ее кровать. Она вся холодная.
Кайли почувствовала, как ее поднимают на руки. Она смутно помнила, что он был один, когда нес ее в постель в ту ночь, несколько недель назад, когда у нее было видение о Данэле, и почему-то это казалось правильным, чтобы он был здесь и сейчас. Было правильно, что он опустил ее на кровать, а затем улегся рядом с ней и прижал ее к своей груди, обнимая. Они устали, слишком эмоционально проведя этот вечер, чтобы разговаривать сейчас, но она чувствовала себя особенно хорошо, когда она засыпала на его теплой груди.
* * *
К сожалению, когда Кайли проснулась некоторое время спустя, по-прежнему свернувшись калачиком в объятиях Лукаса, Бернетт, Миранда, Делла, и сам Лукас — все уставились на нее в шоке и озабоченности, это было как попасться на французском поцелуе с мальчиком в общественном месте. Чувство нельзя было назвать хорошим.
Она оттолкнулась от его груди, откинула волосы с лица, и посмотрела на всех стоящих зевак, которые глазели на нее, как будто ее голова начала выкручиваться или что-то в этом роде. Не знать своих способностей и полномочий было столь же странным для тех, кто их не имеет?
Слова «ты в порядке?» — один и тот же вопрос задали все четверо стоящих человек. Она кивнула.
— Я в порядке.
— Она очнулась и сказала, что в порядке, — сказал Бернетт, в свой сотовый телефон, который он держал у уха, — да, я попрошу ее позвонить тебе, как только она оклемается.
Кайли вспомнила, что слышала Бернетта, который разговаривал с Холидей.
— Я сожалею, — сказала она.
Она не знала, почему она почувствовала необходимость извиниться. Это же случилось не по ее вине. Хотя она еще не была уверена точно, что произошло, помимо того, что она видела того, кто повинен в смерти Джейн. Тем не менее, она подумала что это хорошая идея — извиниться за то, что она устроила такую сцену в середине ночи.
Она посмотрела на Бернетта.
— Как… ты… почему ты…?
Смущенно отразилось у нее на лице.
— Я кричала так громко, что разбудил весь лагерь или …?
— Нет. Ты вряд ли кричала все это время, — сказала Делла, — я проснулась, когда ты гуляла по кухне, бормоча и крича что-то. Когда я спустилась, чтобы посмотреть, нормально ли ты себя чувствуешь, ты, вроде, была совсем запутавшейся. Я имею в виду то, что на кухне горел свет, но никого не было дома. Тебя здесь уже не было.
— Ага, — сказала Миранда, — я проснулась, когда Лукас пытался выломать нашу дверь, говоря, что он должен был посмотреть на тебя, — Миранда посмотрела на Лукаса. — Как ты узнал, что у нее был очередной лунатизм?
Лукас не ответил, а Кайли вспомнила, что у них был совместный сон, когда началось это видение. Видел ли он его? Видимо да, иначе он бы сюда не прибежал.
— Я… э-э…
Кайли поняла, что он не рассказал им, что у них был совместный сон, потому что он знал, что она, вероятно, не захотела бы чтобы они об этом знали.
— Это был не сон, — ответила Кайли, надеясь отвести от Лукаса взгляды, — это было видение.