Когда они втроем пришли на кухню, там царил беспорядок. Служанки метались из угла в угол, Герта плакала, закрыв лицо передником. Появление Гэнди и Лайнуса сначала лишь усилило хаос, но затем прислуга заметила Изольду и как-то сразу успокоилась.
Изольда подошла к Герте, ласково обняла ее за плечи:
– Не плачь. Все в порядке.
– О, госпожа, как я рада, что вы живы и здоровы!
Пожилая женщина опять зарыдала, но на этот раз от радости.
Изольда окинула кухню внимательным хозяйским глазом.
– Лайнус, займись дровами. Принеси их столько, чтобы хватило и на вечер, и на завтра. Гэнди, а ты отряди трех слуг, чтобы они принесли все необходимое для обильного ужина. И не вздумайте прекословить, это ведь не моя, а ваша идея пригласить меня на кухню, так что пошевеливайтесь. И поживее!
Когда Рис вернулся из деревни в замок, его приятно поразило спокойное очарование вечера, буквально разлитое в воздухе. Двое стражников мирно беседовали о чем-то возле открытых ворот. По двору замка не спеша бродили куры и гуси, трое щенят играли друг с другом при входе на кухню, а возле конюшни конюхи чистили лошадь.
Увидев Риса, конюхи помогли ему спешиться и тут же принялись расседлывать жеребца. Подувший ветерок донес приятный аромат с кухни. Пахло чем-то невероятно вкусным. Печеные яблоки, скорее всего яблочный пирог, – промелькнуло в голове у Риса, и тут же его рот наполнился слюной.
– Как вкусно пахнет! Наверное, сегодня будет отличный ужин. Что скажете, ребята?
В ответ конюхи пробормотали что-то одобрительное, как бы в подтверждение словам Риса. Он окинул взглядом замок и направился в главный зал. Войдя внутрь, он остановился. Мир и покой, царившие как в замке, так и в зале, начинали его тревожить. Сновавшие взад и вперед служанки ловко расставляли на столах блюда. Молодые ребята под управлением Гэнди, сидевшего за столом и перебиравшего струны на лютне, разливали эль, двое валлийских стражников играли в кости в углу зала, дожидаясь ужина. Вокруг все дышало домашним уютом и покоем. Но именно это и настораживало Риса.
Сегодня утром, покидая замок, он оставил его в смятении и беспорядке. Слуги бестолково бегали взад и вперед, и если он их спрашивал о чем-то, они в страхе несли какую-то околесицу. Разве не удивительно, что такая разительная перемена произошла всего за несколько часов?! Он нахмурился: вне всякого сомнения, тут чувствовалась рука Изольды, ее влияние. Очевидно, у нее нашлись защитники.
Рис пристально взглянул на Гэнди, но карлик в ответ безмятежно улыбнулся и сказал:
– Добро пожаловать, мой повелитель. Вы явно запоздали, мы уже устали вас ждать.
– Где она? – бросил Рис. – Избавь меня от представления. Я все вижу.
По лицу карлика пробежала довольная усмешка.
– Она наверху. Все ваши повеления выполняются беспрекословно.
Рис буркнул:
– Переоденусь, и тогда можно будет приступать к трапезе.
Он не заметил лукавого взгляда, которым проводил его Гэнди, не видел, как хитро переглянулись Гэнди и Лайнус за его спиной. Рис одним духом взлетел на второй этаж и тут увидел Тилло, явно поджидавшего его на лестничной площадке. Лицо старого менестреля нахмурилось при виде Риса.
– Ты играешь с огнем, Рис. Неужели ты не видишь, к каким опасным последствиям может привести твое безрассудство? Ты затеял очень опасную игру.
– Чего это ты раскудахтался? Ты же знал о моем намерении захватить Роузклифф. Оно исполнилось. Более того, все произошло без лишнего кровопролития. Отрицать это бесполезно.
– Ты выслал из замка всех англичан. Но для чего ты оставил ее? Почему не отпустил вместе с другими?
– Почему это тебя так тревожит? – раздраженно спросил Рис и, стремясь покончить с неприятным разговором, побежал наверх.
Ему не терпелось увидеть Изольду и ее работу.
– Ты играешь с огнем, Рис, – повторил ему вслед голос Тилло. – Но помни: ты первый, кто сильнее всех может обжечься.
Рис пренебрежительно махнул рукой:
– Не пугай, не страшно. Я захватил Роузклифф, а скоро расправлюсь и с самим Фицхью.
– Но тогда зачем ты сражаешься с женщиной?
Рис не поверил собственным ушам: ему говорили дерзости прямо в лицо. Сдержавшись, он надменно ответил:
– Это не в моих правилах. Я предпочитаю их соблазнять. Это намного проще и приятнее.
Он побежал дальше наверх, оставив внизу преданного Тилло. Отмахнувшись мысленно от его обвинений как от надуманных, он толкнул двери в спальню и, войдя, первым делом взглянул на стену, где должна была быть картина. Увиденное приятно поразило его. Однако Изольды поблизости не было. Сгорая от нетерпения, он бросился дальше. Не отдавая себе отчета, он летел навстречу жгучему, испепеляющему огню страсти, о котором его предупредил Тилло, словам которого он не внял. Рис нашел Изольду на смотровой площадке. Девушка стояла и смотрела в бескрайнюю даль, была наедине с небом и морем. Судя по ее виду, она нисколько не обрадовалась ему. Как это ни глупо, но в глубине души Риса теплилась надежда, что она благосклоннее отнесется к его появлению.
– Поздравляю, Изольда. Ты не только оправдала, но даже превзошла мои ожидания.
Она еще сильнее ушла в себя, явно не желая вступать с ним в беседу.
– Никак не ожидал. У тебя, оказывается, настоящий талант, – разливался соловьем Рис.
– Твои похвалы для меня ничуть не лучше оскорблений и насмешек, ведь тебе нельзя верить. Ты искусный обманщик, мне это известно лучше, чем кому бы то ни было, – отрезала Изольда.
– Напрасно ты так. Я искренен, как никогда, – возразил Рис. – Я объездил Англию вдоль и поперек, бывал и за морем, видел много картин и фресок. Можешь мне не верить, но, признаюсь честно, тебе удалось создать нечто восхитительное. Теперь я уверен, ты способна сделать из Роузклиффа настоящий дворец. В этом у меня нет никаких сомнений.
Похвала все-таки польстила Изольде. Она склонила голову и вымолвила:
– Не слишком ли опрометчиво твое суждение? Разве можно судить о таланте художника по одному лишь наброску?
– Почему же нет? В нем столько силы и чувства, что иногда не встретишь в законченной картине. Я с нетерпением буду ждать окончания работы.
– Не знаю, что ты видел за морем. Более того, мне неизвестно, умеешь ли ты разбираться в живописи, но сегодня я рисовала без особого вдохновения. Впрочем, нет, меня воодушевляла ненависть.
– О, ненависть – прекрасное чувство, такое возбуждающее, такое сильное! – Рис по привычке перешел на насмешливый тон. – От ненависти до страсти один шаг.
Однако поумневшая Изольда не стала ввязываться в словесную дуэль: она уже знала, что это бесполезно.
Заметив ее молчание, Рис сменил тон и уже серьезно сказал:
– Скоро ужин. Надеюсь, вы соблаговолите спуститься вниз и отведать вместе со всеми плоды собственных дневных хлопот.
Она незаметно вздрогнула и окинула его настороженным взглядом. Рис продолжил:
– Да-да, мне было вовсе не трудно догадаться. Как только я приехал в замок, так сразу заметил благотворные следы твоего влияния. Такой порядок и спокойствие – дело твоих рук, и больше ничьих.
– Скорее, это следствие твоего отсутствия, – съязвила Изольда.
Рис махнул рукой. У него пропало всякое желание вступать в поединок остроумия. Перед собой он не мог лукавить. Она ему нравилась. Ее волосы, плечи, которые он жаждал обнять, ее губы, которые он хотел целовать и целовать, – он был бессилен, его влекло к ней. Он, который на своем веку одержал столько побед над признанными красавицами Англии, теперь испытывал странную неуверенность, пожалуй, даже робость перед этой девушкой из валлийской глубинки. Он захватил Роузкпифф, одержал блестящую победу, но не сумел победить слабую женщину. Он завладел замком, но не обладал ее сердцем, и это последнее во многом омрачало его настроение, более того, уязвляло его самолюбие победителя.
«Ладно, еще поглядим, кто кого», – пообещал себе Рис. Времени у него было достаточно, он сумеет приручить эту упрямицу, заставит ее покориться. Никуда она не денется!