Однако было поздно о чем-либо сожалеть. Сегодня либо он погибнет, либо она возненавидит его после гибели своих родных.
– Они не нападут на нас? – встревожено спросил один из спутников.
Это был крепкий парень, один из лучших воинов в его окружении. Но если бы на них напали все воины Фицхью, то исход сражения был бы предрешен заранее.
– Я еду, чтобы вызвать на бой одного из этих прохвостов, и не собираюсь подвергать вас опасности, – ответил Рис. – Это мое личное дело, только мое и Фицхью.
Рис слегка пришпорил коня и выехал вперед: они как раз поравнялись с началом главной улицы. Серое низкое небо лишь усиливало тяжелое, гнетущее настроение. В деревне стояла тишина, но в окнах мелькали людские силуэты, а из дверей иногда высовывалось чье-нибудь любопытное лицо.
– Выходи, Джаспер Фицхью! Я, Рис ап Овейн, вызываю тебя! – закричал Рис.
Сильный порыв ветра подхватил его слова и разнес вдоль всей улицы.
– Черт возьми! Если ты не выйдешь, я ославлю тебя как труса среди валлийцев и англичан!
Вдруг до его слуха донеслись чьи-то сердитые голоса, он вздрогнул и взглянул в ту сторону, откуда они доносились.
Двери большого дома распахнулись, и через порог, толкаясь друг с другом, вырвались два брата Фицхью. Однако они были не в доспехах, у каждого на поясе висел лишь короткий меч.
Рис осадил коня настолько резко, что тот даже попятился на несколько шагов назад. Из-за них вся его жизнь круто изменилась. До того как они вторглись в эти земли и в его судьбу, он был сыном Овейна ап Мэдока, могущественного валлийского лорда, повелителя всего этого чудесного края. Но Фицхью убили его отца и отняли у него все то, что должно было перейти к Рису по наследству. Теперь, через двадцать лет, он вернулся, чтобы стать законным властелином не только всего края, но и новой крепости, а также дочери английского захватчика.
Им овладело было безрассудное, опьяняющее и вместе с тем какое-то беспокойное желание. Рис понимал: ему удалось покорить земли, замок и даже Изольду, он мог удержать и замок, и земли, но удержать ее было не в его власти. Мотнув головой, он отогнал мрачные мысли.
– А, наконец-то. – Он наклонился в седле, как бы подготавливаясь к схватке. – Решайте, кто из вас первым умрет от удара моего меча.
Лица Фицхью помрачнели, но никто из них не выявил явного намерения сойтись в смертельной схватке.
– Как Изольда? – резко спросил Рэнд Фицхью.
Он вышел вперед, судорожно сжимая рукоять короткого меча.
– С ней все в порядке. Кто из вас готов к поединку?
– Не будет никакого поединка. По крайней мере сегодня, – буркнул Джаспер Фицхью из-за плеча брата.
Рис не верил своим ушам. Несмотря на все раздоры, он отнюдь не считал братьев трусами. Неужели они намеренно откладывают поединок, чтобы собрать как можно больше сил?
– Или сейчас, или сами пеняйте на последствия, – пригрозил Рис.
Рэнд начал было вынимать меч, но рука брата остановила его.
Рис принялся с новой силой осыпать их оскорблениями:
– Неужели вы такие бесхребетные? Может, мне сойти с коня и бросить вам перчатку? Может, тогда вы из червей превратитесь в настоящих мужчин?
Его слова попали в цель. Это было заметно по изменившемуся выражению лиц братьев. Но все равно обоих что-то удерживало.
– Нас всего четыре человека, тогда как у вас, по слухам, не меньше двадцати воинов. Неужели вы боитесь? – Рис насмешливо улыбнулся и обернулся к своим слегка нервничающим спутникам. – Вы только поглядите: двадцать англичан боятся четырех валлийцев. Видно, не зря нас считают потомками драконов. Разве мы не самые смелые и свирепые воины в этих краях?
– Настолько смелые, что прячетесь за юбками моей дочери! – не выдержав, закричал Рэнд.
Весь боевой задор Риса как рукой сняло. В ответ он холодно бросил:
– Она всего лишь приманка для того, чтобы вы вернулись.
– Освободить замок – для меня уже вполне достаточная приманка. Нет, ты удерживаешь мою дочь не ради того, чтобы завлечь меня сюда. Скорее всего ты сам попал к ней на удочку, это она стала для тебя приманкой. Вот почему ты не отпускаешь ее. Хотя я был бы рад сбить тебя с коня прямо сейчас, но, пока она не вернется в свою семью, не хочу подвергать ее жизнь опасности.
Рис презрительно взглянул на него:
– Прежде всего я хочу сразиться не с тобой, а с убийцей моего отца. Но спешу тебя утешить: как только я покончу с ним, так сразу придет твоя очередь.
– До тех пор пока ты не освободишь Изольду, никто из нас не будет сражаться с тобой, – вмешался в спор Джаспер. – Для нас это единственный способ уберечь ее от мести твоих сподвижников после твоей смерти.
Рис злобно фыркнул, и его конь, уловив настроение хозяина, заплясал под ним.
– Можете быть спокойны. Валлийцы никогда не мстят женщинам.
– Однако твой отец мстил.
Рис едва не задохнулся от гнева. Он окинул свирепым взглядом Джаспера, но они оба знали, что это правда. Его отец смело сражался против нормандских захватчиков, но во время войны не брезговал никакими средствами для достижения своих целей. Он захватывал в плен и женщин, и детей – всех, кто был слабее его. Даже жена и сын были разменной монетой в его политических интригах.
Рис потупился. Фицхью были вправе подозревать его в таком низком поступке. Он быстро взвесил их требование.
Если к ним должно было подойти подкрепление, то ему следовало поторапливаться. Надо было как можно скорее сразиться с ними. Если они отказываются от поединка до тех пор, пока не будет освобождена Изольда… Он нахмурился. Ну что ж, он готов.
– Хорошо, я отпущу ее.
Где-то вдали раздался глухой удар грома, протяжный и низкий, в нем словно скрывалась угроза или предостережение. Но Риса не испугало требование Фицхью. Он давно понял – рано или поздно ему все равно придется расстаться с Изольдой. И вот этот час наступил.
– Надевайте рыцарские доспехи. Встретимся на поле прямо перед рвом замка. Только туда вы придете вдвоем, а я привезу Изольду. Там мы сразимся. Посмотрим, чья возьмет.
«Впрочем, не все ли равно, – подумал Рис. – Если я и не погибну, то моя душа точно умрет».
Глава 25
Она услышала, как он вернулся в крепость. Впрочем, даже глухого разбудил бы тот шум, который поднялся при въезде всадников. Гулкий стук копыт о деревянный настил моста, лязг цепей подъемного моста, сердитые выкрики на дворе. Однако Изольда по-прежнему увлеченно занималась рисованием. Блеск молнии внезапно озарил комнату, а от грохота последовавшего за ней грома задрожали ставни. Но она не отрывалась от картины.
Как только Рис выехал за ворота замка, Изольда принялась за работу. Она опять занялась картиной с драконом и волком. Ее подгоняли жгучая потребность выплеснуть свои чувства, желание выразить душевное беспокойство. Изольда принялась расписывать голую стену. Огнедышащий дракон против оскаленного волка. Два чудовищных в своем великолепии зверя сходятся в смертельной схватке. Кому это нужно? Не лучше ли им примириться друг с другом?
Изольда тихо всхлипнула. Невольно темные глаза дракона у нее вышли как две капли воды похожими на глаза Риса. У волка глаза были серыми, точно такого же цвета, как у нее.
Внизу стукнула дверь, и послышался приближающийся топот шагов, кто-то поднимался по лестнице. Он шел к ней в маленькую спальню в башне. Зачем?
Рис вошел, даже не удосужившись постучать. Она склонила голову пониже, делая вид, что целиком увлечена работой. Тишину нарушало только его хриплое дыхание. Сразу стало понятно, что он очень разозлен. Впрочем, сегодня трудно было ожидать от него другого настроения.
– Я пришел, чтобы освободить тебя.
Изольда вздрогнула, но по-прежнему не поднимала головы. У дракона были очень длинные и острые клыки. Огонь вылетал из его раскрытой пасти. Но и волк оказался не лыком шит, отваги и бесстрашия ему было не занимать.