Все мысли улетучились в тот же миг, когда в Вица врезался мальчик и сбил его с ног. Девушку спасло от падения
только то, что она слегка отстала, витая в облаках, и не успела свернуть за угол. Но картина перед ней предстала
наиприятнейшая.
Чуть ли не кипя, побагровевший завуч попытался подняться, но запутался в собственной мантии и снова упал. Аманда
еле сдерживалась, чтобы не улыбнуться, а уж тем более не засмеяться. Это помешало бы ее будущему имиджу
хладнокровной преподавательницы. Краем глаза она заметила, что мальчишка уже встал, но не спешил убегать. Вместо
этого он раскрыл рот и, вытаращив глаза, смотрел прямо на нее. Аманда ответила ему строгим взглядом.
Ему было всего лет двенадцать, каштановые волосы, карие глаза. Наверняка первогодка. К тому же все еще был в
повседневной одежде, весьма потрепанной. Ничем не примечательный мальчик в очках. А вот линзы в них были
необычными: на обоих стеклах аккуратно вырезаны узоры, напоминающие морозные рисунки на окнах зимой. Было в этих
очках что-то знакомое... Или ей это просто показалось с недосыпа. И как он только через них что-то видел?
- Ах ты, маленький негодник! - Феонор Виц наконец-то смог встать на ноги и со всей присущей ему строгостью смотрел
на наглеца, пришедшего в себя от крика. - Мало того, что бегаешь по коридорам и сбил меня с ног, к тому же не
переоделся, так еще и очки из директорского кабинета утащил! Тебе точно долго не продержаться в этой школе! Можешь
даже не распаковывать свои вещи, - кричал Виц убегающему первогодке. Догонять его мужчина не видел смысла. Память
у него была отличная, а значит так или иначе мальчишке не поздоровиться.
Почему-то Аманде стало грустно. Она вспомнила свое детство и школьные годы, проведенные в этом месте. Прошло почти
десять лет с окончания. Все ее знакомые разъехались в различные уголки мира. А вот Аманде некуда было идти. Она
росла в этой школе с того самого момента, как ее подбросили к дверям. Директор часто рассказывал ей в детстве, как
нашел у порога завернутого в коричневую порванную ткань младенца. Сперва подкидыша хотели отдать в приют, но
девочка была совсем еще маленькой, и учителя согласились оставить ребенка в школе под опекой директора Арнаха.
Некоторые об этом не раз пожалели, но ничего серьезного не произошло.
Наконец-то они добрались до главного зала. Это было огромное помещение с пятью длинными столами, стоящими вдоль,
и одним овальным столом, начинающимся как раз от двери, через которую вошли новоиспеченный профессор и завуч. Так
как расположен преподавательский стол был поперек зала, директор сидел не в центре его, а ближе к краю, стараясь
показать равность всех преподавателей. Он не любил выделяться, что противоречило его должности. Поговаривают, он
отказывался от поста директора, пока его дедушка, занимавший это место почти пятьдесят лет, не стал совсем плох. К
сожалению, семейное дело продолжить будет некому.
Заняв свое место, Аманда огляделась. Каждый сантиметр этой комнаты был ей знаком уже давно, но она впервые видела
все с этого ракурса. От столов учеников шел непрекращающийся шум и гул, ведь эти дети все лето не видели друг
друга и теперь наверстывали упущенное рассказами о том, кто как провел каникулы. Самыми тихими оказались
первогодки. Они были взволнованы и изредка вслух восхищались убранством, осматривая каждую деталь.
Несмотря на солнечный свет, освещающий залу через большие окна, под самым потолком висели десятки люстр - каждая
не меньше двух метров в длину и метра в диаметре - изображающих мифических животных: фениксов, гидр, пегасов,
драконов и им подобных. Между окнами висели картины и гобелены с обитателями магического мира. Когда Аманда сидела
за ученическими столами, ей казалось, что эти звери наблюдают за каждым в зале. Но с нынешней точки было явно
видно, что взоры устремлены на главную дверь, словно при малейшей опасности, все эти создания тот час покинут свои
места и устремятся защищать свой дом. От этого они преставали еще более величественными.
Осматривая гобелены, девушка увидела знакомого ей уже мальчика, пробирающегося вдоль стены к своему месту за
столом, который занял ему его друг. На этот раз он, наконец, переоделся и был уже без очков. Завуч тоже его
заметил и не сводил взгляда до самого окончания, перечисляя шепотом всевозможные наказания. Когда все ученики
расселись, директор встал. Первогодки, недовольно перешептывающиеся из-за опоздавшего, затихли с искоркой страха
на лицах. Остальные - из уважения.